Католики в округе Форд встречались не часто, Грейни не знали ни одного и с подозрением взирали на стоячий белый воротничок, выглядывающий из-под черной сутаны.
– Я пробовал поговорить с Реймондом, – продолжил меж тем отец Лиланд. – Но он проявляет мало интереса к христианской вере. Сказал, что не был в церкви с раннего детства.
– Да, мне следовало водить его туда почаще, – сокрушенно заметила Инесс.
– Вообще-то он называет себя атеистом.
– О Господи!..
Нет, разумеется, Грейни давно знали, что Реймонд отвергал все религиозные верования и заявлял, что никакого Бога нет. Подробные обоснования такой точки зрения они тоже почерпнули из пространных его писем.
– Мы вообще далеки от церкви, – признался Леон.
– Буду молиться за всех вас.
– Реймонд угнал новенькую машину жены помощника шерифа прямо со стоянки возле церкви, – встрял вдруг Бутч. – Он вам об этом упоминал?
– Нет. Последнее время мы с ним часто говорили, и он рассказывал мне много разных историй. Но про это… нет.
– Спасибо вам, сэр, за то, что были так добры к Реймонду, – поблагодарила Инесс.
– Я буду рядом с ним до самого конца.
– Неужели они и вправду сотворят с ним такое? – спросила она.
– Остановить все это может только чудо, – ответил священник.
– Господь, помоги нам! – пробормотала Инесс.
– Давайте помолимся, – сказал отец Лиланд. Он закрыл глаза, сложил ладони и начал: – Отец наш милостивый и всемогущий, прошу, взгляни на нас в сей трудный час и позволь священному духу своему посетить сие место и дать нам мир и покой. Дай силы и мудрости адвокатам и судьям, которые работают сейчас не покладая рук. Дай мужества Реймонду, пока он делает последние приготовления. – Тут отец Лиланд умолк на секунду, приоткрыл левый глаз и увидел: все трое Грейни уставились на него с таким видом, словно он чудище с двумя головами. Потрясенный, он снова закрыл глаз и торопливо забормотал: – И еще, Отец наш и Создатель, всели в души властей и народа Миссисипи милосердие и прощение, ибо они не ведают, что творят. Аминь.
Затем он попрощался и вышел. А еще через несколько минут вернулся Реймонд с гитарой в руках. Уселся на диван, взял несколько аккордов. Потом закрыл глаза, промурлыкал что-то и запел:
Есть ключ у меня от хайвея,
Я должен убраться отсюда скорее,
Не медлить, не ждать, а бежать и бежать,
Убраться отсюда скорее.
– Это на старую мелодию Большого Билла Брунзи, – пояснил он. – Одна из моих любимых.
Поеду до самой границы,
Попасть бы туда поскорей!
Ведь жены не могут придумать умнее, умнее,
Чем выгнать из дома мужей.
Песня совсем не походила на то, что они слышали прежде. Бутч некогда играл на банджо в самодеятельном джазе, исполнявшем мелодии в стиле блуграс