– Ричард, я должна тебе признаться, – негромко сказала я.
– Опять заведешь старую песню о своих страшных и ужасных родителях? – Ричард презрительно фыркнул. – Агата, по-моему, я уже сказал тебе однажды, что меня все это не волнует.
– Проблема в том, что это имеет непосредственное отношение ко всему происходящему, – буркнула я. – Ричард, прошу. Если ты хочешь знать, в насколько огромную беду я угодила – просто выслушай. И не перебивай. Договорились?
В синих глазах Ричарда промелькнул сполох неподдельного интереса.
– Если тебе больно об этом говорить – то не стоит, – все-таки попытался он меня отговорить. – Агата, мне плевать на твое прошлое. Главное то, какая ты сейчас.
– Ричард. – Я подалась вперед. Перехватила обе его руки и сжала. – Пожалуйста. Ты должен знать.
Ричард недовольно покачал головой. Но протестовать не стал.
Я глубоко вздохнула. Набрала полную грудь воздуха и начала свой нелегкий рассказ.
Нет, я не плакала. За последние недели мои тайны так часто и так внезапно напоминали о себе, что я в какой-то мере смирилась с ними. Я просто рассказывала. Обо всем. О матери. Об отце. О тетке и ее муже. О том, как я училась выживать на улицах Гроштера. Об Амии, спасшей меня. И о видении, посланном мне Норбергом.
Ричард ни разу меня не перебил. Я не смотрела на него, но продолжала держать за руки. И я чувствовала, как в определенные моменты моего рассказа его пульс то замирал, то ускорялся многократно.
– Вот так-то, – наконец, завершила я.
Облизнула пересохшие губы и невидящим взглядом уставилась в окно, за которым проплывали сумеречные улицы большого города.
– Демона три раза за ногу да через плечо, – потрясенно выдохнул Ричард. Кашлянул и робко спросил: – А Фарлей в курсе?
Я ничего не ответила. Лишь крепче сжала губы.
– Ах да, наверняка в курсе, – тут же сам себе ответил Ричард. Надолго замолчал.
Я выпустила его руки из своей хватки. Прислонилась пылающим лбом к прохладному стеклу кареты, закрыв глаза.
– Значит, поэтому он хотел тебя арестовать в моем имении, – задумчиво обронил Ричард. – А я все гадал, что за муха его тогда укусила.
Я вновь промолчала. Во рту поселился навязчивый солоноватый привкус, и, опомнившись, я разжала зубы. Ох, губу прикусила.
– Норберг Клинг – козел, – внезапно с глухой ненавистью воскликнул Ричард. – Вот всегда я его терпеть не мог! Теперь понимаю, почему. Какой же он мерзавец!
– Нам надо найти убийцу графа Грегора, – негромко сказала я. – Чем скорее – тем лучше. Я не хочу подставлять Фарлея. И не желаю, чтобы моей судьбой распоряжались другие. Норберг Клинг сильно ошибается, если думает, что я позволю ему эту игру. Лучше сознаться в преступлении, которое я не совершала. Правда все равно выйдет на поверхность.