– Ах, как аппетитно! – восклицает Клэй Такер, когда официант ставит перед ним большую порцию чаудера. – Говорят, мы, южане, не умеем ценить земные блага. Я вот очень ценю то, что сейчас передо мной. Ведь передо мной, – он показывает ложкой на маму и улыбается остальным, – нечто восхитительное.
Чувствую, Клэй Такер будет постоянно мозолить мне глаза.
На следующий день я возвращаюсь с работы, потная от долгой прогулки в летнюю жару. Голова автоматически поворачивается к дому Гарреттов. Как ни странно, у них тихо. Я присматриваюсь и замечаю Джейса на подъездной дорожке. Он лежит на спине и что-то делает с большим серебристо-черным мотоциклом.
Оговорюсь сразу: я не из тех девушек, которых заводят мотоциклы и кожаные куртки. Майкл Кристофф с его черными водолазками и унылыми стихами – максимальная доза плохиша, которую я себе позволяла. Ее хватило, чтобы отвратить меня от них до конца жизни. Мы встречались почти всю весну, пока меня не осенило: Майкл не несчастный гений, а ходячее несчастье.
Тем не менее я бездумно прошагала и по нашему двору, и вокруг «добрососедского забора», шестиметрового частокола, который мама поставила через пару месяцев после приезда Гарреттов, и по дорожке.
– Эй, привет! – позвала я.
Блестящее начало, Саманта!
Джейс опирается на локоть и с минуту молча смотрит на меня. Лицо у него непроницаемое, и мне страшно хочется уйти восвояси.
– Это у тебя форма такая, да? – наконец негромко спрашивает он.
Черт, совсем забыла, что так и не переоделась! Я смотрю на короткую синюю юбку, пышную белую блузку и ярко-красное кашне.
– Точно, – отвечаю я, вконец смущенная.
Джейс широко улыбается:
– По-моему, она не очень подходит Саманте Рид. Где же ты работаешь? – Он откашливается. – И почему именно там?
– В «Завтраке на палубу!» у доков. Не люблю сидеть без дела.
– А форма такая откуда?
– Модель придумал мой босс.
Джейс разглядывает меня пару минут, потом отмечает:
– А он наверняка фантазировать горазд.
Как реагировать на такое, я не знаю, поэтому в стиле Трейси равнодушно пожимаю плечами.
– Платят-то хорошо? – спрашивает Джейс и тянется за гаечным ключом.
– Лучшие чаевые в городе.
– Да уж, наверное.
Непонятно, зачем мне этот разговор. Непонятно, как вести себя дальше. Джейс увлеченно откручивает или отвинчивает что-то… или как это правильно называется?
– Твой мотоцикл? – спрашиваю я.
– Моего брата Джоэла. – Джейс прекращает отвинчивать и садится, будто разговаривать и работать одновременно дурной тон. – Он любит корчить из себя эдакого дикаря-разбойника. Считает, что таким быть интереснее, чем качком, хотя Джоэл именно качок. Говорит, что так он цепляет девчонок поумнее.