— Да мало ли комнат, найди себе другую, — щедро предложил золотой пакостник, — зато твои друзья очнутся теперь только под утро.
Ну если так…
— Это такое своеобразное проявление заботы? — прищурила я правый глаз.
— Эффектное, дражайшая. Тебе понравилось?
— Неподражаемо.
— Все ради тебя, ненаглядная, — отвесил полупоклон неугомонный артефакт и исчез.
Я с чистой совестью отправилась дальше — присмотреть себе комнатку по соседству с Фомантием. Пусть хозяин теперь только попробует запихнуть меня в женское крыло. Что это за разделение такое, если у них посреди ночи мужчины на голову падают?
Рано утром проснулась от настоящего гвалта. Шумная у них глушь, лучше не скажешь.
Когда вышла из самовольно оккупированной ночью комнатушки, нос к носу столкнулась с напарником.
— Ты чего это тут? — удивился Фомка.
— А не понравилось внизу спать, циновки там жесткие. Вот решила в ваше крыло перебраться.
— Дверь-то как открыла?
— Они здесь не запираются, — пояснила я, — если только заклинит.
Внезапно усилившийся шум прервал мои объяснения. Фомка, тащивший на спине рюкзак, а в руке ковер, одним движением развернул чудо-транспорт и водрузил мне на плечи.
— Плащик бы мне хоть какой-нибудь, — жалобно вздохнула я, пока мы шли в комнату, где вчера оформлялись на постой.
— Доберемся до центра, попробуем достать, — ответил Фомка.
Я же тоскливо свела на груди концы ковра с длинными кисточками и потащила шлейф дальше.
Причину шума мы выяснили быстро. Крики и вопли создавались двумя сторонами — а именно, хозяином и туристами.
Быдлянтий держал в руках динамит, а хозяин пытался его отобрать.
— Я говорю тебе, сам инквизитор к нам явился, сказал, что сокровища под полом. Сейчас взорвем, и всего делов. Ты совсем дурак, что ли? Отстроишь себе на эти деньги новый салун. Да там бабок на всех хватит!
Владелец постоялого двора, чья вера в инквизитора не была подкреплена явлением зловещего духа, выступал категорически против поисков несуществующего сокровища.
Я быстро потянула затормозившего Фомку за рукав, желая поскорее вытащить его на улицу, но в этот миг меня заметил обладатель тонкого голоса и визгливо выкрикнул:
— Вот она, ведьма! Потомственная! Она на нас натравила инквизитора, потом лишила сознания и перенесла в другую комнату.
И все посмотрели на меня. А я застыла на середине лестницы, вся такая в ковре-самолете, рука небрежно лежит на перилах, голова гордо поднята, рядом двухметровый Фомка в качестве личной охраны. Это вам не ночная вежливая девчушка, а потому:
— Какая я вам ведьма, да еще и потомственная, если я только вчера приехала?