Когда узнал об этом от зеленоглазки, Лило похвасталась, что на этот раз уйдет с родом туда, решил расспросить об этом походе у Тоя. Вожаку уже надоело патрулировать от чума к чуму, и он вернулся к привычным для мужчин племени делам — рыбалке и охоте. Ближе к вечеру увидев его у костра, подошел.
Той сидел на бревне. Время от времени Лют притаскивал в стойбище спиленные бревна. Моя пила давно развалилась, но он сделал другую, потом еще и еще. Последняя из тех, что я видел, даже имела ручку.
Той сидел, уперев локоть в ногу, поддерживая голову ладонью. Густые волосы собраны в хвост, широкий лоб покрыт горизонтальными морщинами. Борода с проседью полностью закрывала грудь, и его голова казалось большой именно из-за обильной растительности. Он заметил меня и в усталых глазах вождя белок промелькнул интерес.
— Показывай!
— Я хочу спросить, — присаживаюсь на корточки и грею ладони над костерком.
— А-а-а…
Кажется, он потерял интерес, но мне все равно.
— Кто пойдет к другим?
— Все белки.
— Я пойду?
— Пойдешь.
— Что понесем?
Он выпрямил спину, и будто делая одолжение, перечислил все то, о чем я и сам догадывался.
— Камень и шкуры. Еще черный камень понесем.
Видимо, вспомнив, что последний нашел я, расслабился и даже улыбнулся.
— Черный камень нести нельзя! — говорю и вижу, как серые глаза вожака темнеют. Он засопел и будь я Тошо, уже получил бы затрещину.
— Показывай!
Для взрослых говорить просто привычно. Любой из детей уже попросил бы рассказать. Но я и показать могу, да хоть «на пальцах»!
— Шкуры ты поменяешь на кожу. За одну, — показываю указательный палец, — Отдашь десять! — тычу ему растопыренные пятерни. — А если понесешь топоры и копья, ножи из черного камня, то получишь за один, за каждый — десять, а может, и больше других, нужных вещей!
Говорю медленно, речь сопровождаю жестами, смотрю ему в глаза.
Тонкие губы Тоя вытягиваются в улыбку, а в глазах заплясали веселые огоньки.
— Хорошо! — решает вождь, поднимается и кричит:
— Ли-и-им!
* * *
Полирую кусочком шкуры рукоять будущего лука. Лежащая рядом Муська, подняла голову и навострила уши. Смотрю, гости пожаловали. Слезаю с пригорка, иду навстречу к Лило и Тошо. Те тоже со щенками. Волчата подросли. Уже чуть выше колен. Что-то взрослое, волчье появилось в их движениях. Не было бы у меня своего щенка, пожалуй, уже не рискнул погладить таких зверюг.
Лило как обычно при встрече обняла, а Тошо смешно морща курносый, усыпанный веснушками нос, поинтересовался:
— Что делаешь?
— Потом покажу. Сейчас не знаю, как объяснить. Рассказывай новости.
Тошо мой отказ принял равнодушно и тут же сообщил: