— Куда дальше ехать? — вклинился нетерпеливо в Тамарин монолог Иван. Показалось ей даже, немного сердито вклинился.
— Ой, да мы почти уже приехали! — глянула она в окно. — Теперь вот сюда, прямо, а потом во двор, там арка есть… А потом сразу налево завернешь…
— Хм… Странно… — выруливая под темную арку, тихо проговорил Иван. — У меня такое чувство, будто я здесь уже был когда-то… И через арку эту проходил…
— А что, может, и был, — равнодушно отмахнулась Тамара. — Может, когда подвозил кого?
— Нет. Никого я не подвозил.
— Значит, показалось. Вон туда выруливай, к крайнему подъезду. Видишь, где беседка стоит?
Припарковав машину около старого ясеня, раскинувшего ветви над такой же старой, почерневшей от времени круглой развалюхой-беседкой, Иван вышел, огляделся кругом, снова пожал плечами, пробурчал себе под нос растерянно:
— Нет, точно я здесь был… Только когда? Не помню…
— Слушай, он того… психованный совсем, Коля-то. Ты с ним там поосторожнее будь! — испуганно предупредила Тамара, открывая дверь подъезда. — А то шарахнет в тебя с ходу чем-нибудь острым, потом меня еще и засудят…
— Ладно, разберемся. На каком этаже вы живете?
— На третьем… Да вот, уже и пришли. Я здесь постою, ладно? — остановилась Тамара на площадке между вторым и третьим этажом. — Чего-то боязно мне… Вон моя дверь, черным дерматином обшитая, видишь? Только ты это… шуму не наводи, ладно? А то соседи услышат. Неудобно мне перед соседями-то… Они посплетничать любят, и без того разговоров не оберешься. Сами живут по-всякому, а уж как у других что случается…
Иван в историю соседской жизни вникать уже не стал. Поднявшись на лестничную площадку, решительно упер палец в кнопку звонка, наклонившись к двери, прислушался, потом позвонил еще раз. Через какое-то время черная дерматиновая дверь приоткрылась, Колина лохматая голова высунулась на секунду и тут же попыталась исчезнуть. Но не успела, видимо. Рванув на себя дверь, Иван мощным толчком грудной клетки втолкнул Колю вместе с головой обратно в квартиру, потом аккуратно прикрыл ее за собой. Тамара охнула, услышав сухой щелчок замка, замерла в нервном чутком ожидании. Потом, осмелившись, тихо поднялась по ступенькам, прислушалась…
За дверью было тихо. То есть абсолютно тихо. Несколько минут всего. Потом она снова открылась, явив ей бледно-одутловатое и будто даже протрезвевшее Колино лицо. Выпученные глаза в коротких рыжих ресничках пялились мутновато в пространство, моргали часто и так испуганно, будто за порогом квартиры была не обыкновенная лестничная площадка, покрытая истертою метлахской плиткой, а глубокая черная пропасть с каменным холодным дном. Потом глаза его остановились на Тамаре, мелькнуло в них на миг осмысленное выражение, похожее на радостную спасительную надежду, и тут же исчезло. Стоящий за спиной Коли Иван подтолкнул его легонько и нежно, проговорил тихо: