— Боже мой, Элис… — Кол взъерошил влажные волосы, и капельки воды заблестели на его шее и плечах. — Я бы в любом случае дал тебе деньги.
— Значит, это и правда подачка!
— Ты для меня как родная. Черт, ты — единственная семья, которую я когда-либо знал, и, как бы я ни старался, мне никогда не отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделала. Это не подачка, когда один человек заботится о том, кто в свое время позаботился о нем.
Элис снова сложила руки на груди и отвернулась к окну. Она опять замкнулась в себе — в тот же миг, когда правда стала всплывать наружу. Но Кол не хотел останавливаться — он уже не мог остановиться. Что-то в глубине души заставило его произнести слова, которые он не решился сказать пять лет назад:
— В детстве ты сделала для меня все — твоя семья сделала для меня все. А что я мог дать взамен? Дырку от бублика.
Сколько лет минуло с тех пор, а чувство жгучего стыда нисколько не ослабло. Психотерапия притупила клокочущую ярость, сведя ее до контролируемого гнева, но тени прошлого все еще незримо преследовали Кола на каждом шагу. У него не хватило сил остановить собственного отца, защититься… по крайней мере, тогда. Теперь он так уверенно и неуклонно реализовывал свои амбиции на столь успешном, невероятно высоком уровне, чтобы никто не смог снова назвать его неудачником.
Ну и что с того, что он хотел воспользоваться этим успехом, чтобы выручить Элис? Что в этом плохого? В глубине души Кол всегда знал, что она не излечит его от боязни публичных выступлений. Черт, даже психотерапевт не мог с этим справиться! Но присутствие Элис успокаивало его, как всегда… Именно это и требовалось ему в данный момент.
— Я не хочу от тебя подачек. — Она старательно избегала смотреть на него. Эмоции тут же заклокотали внутри, и Кол осознал: нужно что-то предпринять прежде, чем он выпалит слова, которые уже не сможет взять обратно. В мгновение ока преодолев разделявшее их пространство, он схватил Элис за плечи.
— Посмотри на меня, — прорычал он. — Ты небезразлична мне, Элис. Ты небезразлична мне больше, чем кто-либо другой за всю мою жизнь! Я так и не смог тебя забыть, хотя, поверь, пытался.
— Не нужно, Кол. — Она повернулась к нему, и Кола укололи льдинки в ее серых глазах. — Я хочу все исправить.
— И ты считаешь, что лучший способ все исправить — это вернуть мне деньги и притвориться, будто между нами никогда ничего не было?
— А разве не так? — Ни один ее мускул не дрогнул под его ладонями. — Мы застряли на дороге, которая ведет в никуда. Мы — семья, но мы не семья. Мы — любовники, но мы не любовники.