- А ну-ка цыц! – рявкнул Вилкин. - Без тебя тяжело.
У самого зубы сжаты, но держится.
- А до-до-доказательства где? Пы-пы-предъявите, п-пожалуйста, – пробормотал Сологуб, заикаясь от ужаса. В душе он все еще уповал на ошибку.
- Да вот они, родимые!
Что-то семь раз звякнуло и один раз глухо шлепнулось на стол.
- Спасибо товарищу Воропаеву за бдительность и оперативность. А вы, голубчики, посидите, подумаете и не будете больше непроверенных девиц в магазины посылать.
То, что обвиняемые были в полном шоке, доказывало красноречивое молчание Дениса. Гремучая смесь сотрудников правоохранительных органов, пистолетов, бутылок и эффекта неожиданности дала именно тот результат, на который рассчитывал коварный товарищ Воропаев.
Гробовую тишину прорезал необычайно заискивающий голос Толяна:
- Гражданин начальник, раз нам все равно сидеть, давайте по сто грамм, а? А то я коньяка элитного ни разу в жизни не пробовал!
Не в силах больше терпеть, я громко всхлипнула, а потом и вовсе рассмеялась в голос. Нет, ну кем нужно быть, чтобы!.. Как по команде начали ржать менты, и только Артемий Петрович остался невозмутимым. На лицах практикантов, которым позволили повернуться, проступало понимание.
- Вы нас разыграли?! Зачем?
- По доброте душевной, Сологуб. Видели бы вы свои рожи - картина Репина «Приплыли!»
Воропаев пожал руки доблестным стражам порядка.
- Спасибо за понимание, господа начальники! Они осознали и больше так не будут.
- Не вопрос, Артемий Петрович, - сверкнул белыми зубами Милославский, - будем считать, вип-палату в вашем отделении я заслужил!
На столе гордо высились семь стеклянных бутылок с минеральной водой «Ессентуки» и непрозрачный пакет «Благодарим за покупку!»
Гайдарев внезапно схватился за ухо, потеребил мочку и полез под стол. Пошарив по полу, он выполз обратно, крайне растерянный.
- Народ, вы, случайно, серьгу мою не видели?
***
Когда баланс мировой справедливости восстановлен, даже не вполне заслуженное наказание уже не кажется таким страшным.
- Ну и что мне с вами делать, Соболева? – вздохнул Воропаев.
Пожала плечами. Мой удел – слушать и повиноваться, выполнять любые прихоти.
Артемий Петрович прошелся по пустующей ординаторской, открыл второй от двери шкаф и с умным видом зарылся в документы. Я устроилась на диване в ожидании приговора.
- Терпеть не могу, когда сидят без толку, - не оборачиваясь, буркнул Воропаев. - Принесите пользу родине: чайник поставьте.
- Чайник?
- У вас проблемы со слухом? Чайник, электроприбор для нагревания воды и прочих гидро-бытовых нужд. Чуковский, Ахматова…