– И от кого ж ты прятаться могла? От приятеля или от стражи?
– От обоих.
– Что ж ты такое натворила?
– Не столько натворила, сколько меня сделали виноватой.
– И что же тебе грозило?
– Во всяком случае, достаточно, чтоб всерьез опасаться за свою жизнь. Знаете, иногда обстоятельства складываются таким образом, что даже каторга может казаться спасением.
– Не то место ты выбрала, чтоб жизнь спасать... – сделал вывод старик. – Во всяком случае, здоровье тут в два счета можно загубить. И как же тебя звать?
– Извините, но об этом я пока что промолчу. Еще раз прошу прощения, но у меня для этого есть все основания. Можно, теперь я вас спрошу кое о чем?
– Попробуй... – кажется, старик нашел мой вопрос забавным.
– Как вы догадались о том, что я – не Дарил?
– Здесь один из ее бывших приятелей оказался, тот, кто ее в лицо знает. К тому же Дарил с Заячьих Холмов – особа известная, и у нее уже ранее был срок – год заключения в тюрьме, а глядя на тебя, никак не скажешь, что ты коротала время в том казенном месте, а то, что ты ранее никогда не была в заключении – это понятно с первого взгляда. Ухватки у вас разные, поведение тоже, да и кроме этого была еще куча несовпадений... Что ж, на сегодня ты свободна, а об остальном поговорим через пару-тройку дней. Да, и вот еще что: дружка себе отыщи поскорей, а не то мужики уже нервничать начинают: такая красавица – и одна ходит. Непорядок. Женщин тут мало, мужики почти сплошь одинокие, как бы глупостей на горячую голову не натворили. Понимаешь, о чем я?
– Понимаю, только я после своего бывшего в себя до сей поры придти не могу...
– Твои сложности... – отмахнулся дед. – Все, ступай.
Отойдя немного, оглянулась – старик, с трудом поднявшись со скамейки, медленно заковылял в сторону одного из мужских бараков.
– Кто это?.. – спросила я свою спутницу.
– Его кличка Скат... – женщина тоже смотрела на старика. – Он тут у нас, можно сказать, за старшего, но в последнее время здорово сдал. Пожалуй, недолго протянет.
– А зачем он меня хотел видеть?
– Разговоров о тебе много ходит. Красивая, не похожа на других, ведешь себя иначе, держишься на особинку... К тому же ты оказалась здесь под чужим именем, а к таким вещам относятся плохо, с подозрением – мало ли кем ты можешь оказаться... Сейчас-то понятно стало, в чем дело, а так разговоры всякие пошли... Кстати, насчет дружка ты подумай, и с этим делом не тяни – здесь одинокая женщина долго не продержится. У каждой из нас приятель имеется, а у некоторых и по двое сразу...
Да я, вообще-то, надолго оставаться здесь не намерена, только вот вслух сообщать об этом никому не собираюсь. И уж тем более у меня нет ни малейшего желания заводить себе ухажера, пусть даже только для видимости – спасибо, с меня дорогого муженька хватит за глаза! Как вспомню о наших с ним отношениях, так меня едва ли не тошнит! До сих пор не понимаю, как я сумела так долго продержаться в доме ди Роминели – наверное, меня поддерживала только мысль о побеге. После этих двух кошмарных лет я навсегда зареклась как от семейной жизни, так и от каких-либо любовных шалостей, одна только мысль о которых вызывает у меня чувство, близкое к омерзению. Больше того – слова старика подтолкнули меня к мысли о том, что с побегом мне надо поторапливаться, а не то и в самом деле от некоторых из здешних обитателей будет не отвязаться. Только вот знать бы еще, как удрать с этого рудника и в какую сторону мне следует направиться после этого...