– Порядок – это не по моей части... – усмехнулась я. – Да и хозяйка из меня никакая. С этим делом обратитесь к кому-то другому. Или другой.
– Это не просьба, а приказ.
– Приказывайте кому другому, а не мне. Говорю же – я не любитель вытирать пыль, да и делать это не стремлюсь. Предпочитаю небольшой беспорядок.
– Чего-чего?
– Если вы не понимаете нормальный язык, могу сказать проще: замутите с кем-нибудь другим, благо от кого-то иного отказ на столь заманчивое предложение вы вряд ли получите. Я же в такие игры не играю.
– Никак приятеля себе уже нашла?
– Простите, но это мое дело. Кроме того, если я правильно поняла, вам докладывают чуть ли не о каждом моем шаге, так что не стоит задавать вопросы, ответ на которые вам и без того хорошо известен.
– Надо же, еще и выламываешься... – кажется, начальник охраны не ожидал от меня подобного ответа. – Зря. Я и без того раздумываю, сообщать ли мне о тебе в Тарону, или нет. Голубиная почта у нас хорошо работает, так что задержек с письмами не будет. Баба ты подозрительная, и еще неизвестно, что за птица такая, раз предпочитаешь прятаться от правосудия на каторге. Мало того, что назвалась чужим именем, так еще, как мне сказали, в первый же день пребывания на руднике о побеге разговоры вела...
– Я просто спросила между делом... – а про себя подумала, что тут, и верно, любая болтовня становится известна охране. Надо же: по прибытии сюда я только обмолвилась о побеге – и уже донесли! Хотя людей можно понять: если на этом руднике, и верно, за ценные сведения могут уменьшить срок, то становится понятным, отчего тут все пронизано доносительством.
– А я тебе и так скажу... – мужчина встал напротив меня. – Убежать отсюда трудно, почти невозможно. Вернее, покинуть рудник, пожалуй, можно, но сразу же возникает вопрос – куда отправиться потом? На реку кинешься, чтоб по воде уйти? Не стоит, рыбаки сами не прочь на беглых поохотится, потому как за каждого пойманного им платят неплохие деньги. Рыбацких поселков на реке хватает, а народишко тут внимательный, каждую мелочь примечает, да и ловить убегающую дичь здесь умеют, так что путь по реке отпадает. Остаются лес и горы, но к ним и близко подходить не советую – там такая дрянь водится, что и не описать. По счастью, опасные обитатели тех мест к руднику стараются не подходить, а иначе все здесь было бы куда сложней. Даже местные жители к находящимся неподалеку отсюда горам и лесам стараются не подходить, а с голыми руками и без оружия там и вовсе делать нечего.
– Это мне в вашем кабинете делать нечего... – покачала я головой. – А еще вы мне совсем не нравитесь. Извините, но я не считаю вас героем своего романа – у меня несколько иные вкусы и предпочтения. Надеюсь, мы друг друга правильно поняли. Я могу идти?