Кирвад сновал туда и сюда по Обетованному, громко всем восторгаясь. Сильван немедля насел на оставшихся подмастерьев, требуя, чтобы те помогли ему с чудовищами из Тёмной Армады, теми, кому таки требовалось мясо для пропитания; не все в рядах Легионов Ракота были тварями Тьмы, кому для существования хватало одних лишь эманаций Кипящего Котла.
Половинчики были скандализованы.
Но обо всём этом – после, после, после. Познавший Тьму застыл подле священного Урда, и на добрых пол-лиги вокруг чистейшего источника не было ни единой живой души – орки Горм и Болг не без мстительного удовольствия преградили путь суетливо топочущему копытцами Кирваду:
– Учитель занят. Никому нельзя приближаться.
Кирвад был, однако, всё-таки Древним – Древним Богом. И, хотя ужас перед Ямертом и его роднёй заставил его менять укромные дупла в родном лесу в течение множества тысячелетий, терпеть наглость каких-то там орков, пусть и слуг великого бога Хедина, он не собирался.
Тем более что он уже какое-то время ощущал дивный, хоть и странный прилив сил, точно в дни давно минувшей молодости родного мира.
Он топнул копытцем, и глаза его вспыхнули светло-золотистым огнём, с концов загнутых рожек сорвались потрескивающие искры.
Орки, однако, лишь глядели на него с совершенно отвратными ухмылками, а потом в пустых глазницах черепов, украшавших посох варлока, в свою очередь полыхнуло пламя, но мрачное, багровое, словно в раскалённых недрах вулкана.
Здесь было Обетованное, твердыня Познавшего Тьму и его подмастерьев, и даже Древнему Богу, даже испытавшему словно второе рождение, было сложно с ними тягаться.
– Спокойнее, досточтимый, – пробасил Горм, выразительно поигрывая массивной секирой. – Не стоит нарушать уединение Учителя.
Они объяснялись на понятном Древнему диалекте его родного мира, и оттого Кирваду стало ещё обиднее – он, какой ни есть, но бог, помнивший времена, когда ещё не было никаких Молодых Богов, а были только они, Древние, мелкие, но свободные хозяева своих миров и поклонявшихся им племён. А ему препятствует пара каких-то орков, чья жизнь в сравнении с тем, что прожил он, – всё равно что вспыхнувший в ночи огонёк светляка.
– Прочь с дороги! – забушевал он. – Я правая рука великого бога! Его и только его стану слушать! А вы…
Орки переглянулись.
И дружно отшагнули в стороны, так что перед Кирвадом открылась как бы свободная дорога.
– Ага! – тот вновь топнул копытцем. – То-то же!.. Знай своё место, смертный!..
Последнее, очевидно, вырвалось у него по привычке, ибо смертных-то здесь имелось двое, а не один.