— Адам…
— Что?
— Можно задать тебе еще один вопрос?
— Двадцать первый? Да, конечно.
— Что ты думаешь о любви?
Ага! Под конец она наносит ему решающий удар. Он посмотрел на нее, но тут же отбросил мысль о том, что она хочет его подловить.
— Я верю в любовь для других, но знаю, что для меня ее не существует. — Он ссутулился, когда она склонила голову набок и прижалась к его груди.
— А я не верю в любовь. Потому что… — Она споткнулась, и он крепче обхватил ее талию. — Потому что любовь — это иллюзия.
Если бы! Если бы его тело не так бурно реагировало на ее близость… Адам приказал себе сосредоточиться на разговоре. Хотя на самом деле неважно, о чем они говорили; вряд ли завтра Оливия что-нибудь вспомнит.
— Почему ты так говоришь?
Оливия остановилась и развернулась к нему лицом; она очутилась в его объятиях и посмотрела на него в упор.
— Потому что так и есть. Мужчины изменяют, потому что их привлекают красотки или… или запретный плод. Они выскакивают из супружеской постели во мгновение ока. Или говорят, что любят, только чтобы залезть под юбку. Романтизировать секс — заблуждение.
— Не все мужчины такие. Вспомни, сколько пар живут счастливо.
— Ерунда! — Она презрительно отмахнулась. — Еще одна иллюзия… мираж. Почти все семейные пары идут на компромисс. Не расходятся в силу привычки или из-за ребенка. А если назначить нужную цену, все охотно предадут друг друга. — Она тяжело вздохнула. — Ужасно печально.
— А ты пошла бы на компромисс?
— Ни за что! — Она расправила плечи. — Никогда не сдаваться! Никогда не уступать! Я не из тех, что идут на компромисс. И я знаю правду. И ты запомни, Адам. Любовь — это иллюзия.
— Я запомню, Лив. А сейчас нам пора. Мы почти пришли.
Через несколько минут Адам оглядел спальню и вздохнул. Наверное, Гэн решил, что они спят в одной комнате — точнее, в одной кровати.
— Велю дать нам еще одну комнату.
— Нет, все в порядке. В самом деле. Мы преодолели влечение, помнишь? Со всем покончено.
Оливия явно страдала провалами в памяти — и заблуждалась.
Она оглядела кровать:
— Но на всякий случай давай построим баррикаду.
Она склонилась над матрасом, и сердце у Адама екнуло при виде ее пышных ягодиц. Оливия старательно выложила на середине кровати ряд из подушек.
— Фокус-покус… Вот так. Спокойной ночи, Адам!
Спокойной ночи? Какая там спокойная ночь!
Что ж, придется еще кое-что пережить впервые. Спать на баррикаде… Наверное, он теряет хватку.
Оливия открыла глаза и тут же закрыла их. Ярко светит солнце, жужжит кондиционер… Где она? Она не в своей уютной постели, сейчас не зима, и она не в Бате. Потом она почувствовала веяние теплого ветерка, напоенного цветочным ароматом. Она в Таиланде!