— Ты и так платишь за жилье, и ты привез меня сюда. Наш уговор на новую одежду не распространяется. Более того, я сама тебя одену… Если, конечно, уговорю тебя что-нибудь купить.
Итак, впервые с незапамятных времен… точнее, вообще впервые в жизни Адам позволил другому (вернее, другой) платить за него! Новое ощущение — и не из тех, что повторятся в ближайшем будущем. Трудно представить, чтобы его «девушки» платили за себя, не говоря уже о том, чтобы они платили за него! Адам точно знал, что никто из его красоток не купит ему футболки с разными слоганами — одну с изображением регги-группы, еще одну с надписью «Сохраняй спокойствие и играй на барабанах» и еще одну, синюю, с изображением подводного мира и подписью «Я плаваю с рыбами»…
Пока все шло неплохо. Ну а обычные развлечения и страстный секс он прибережет для следующего раза. Если, конечно, раньше не умрет от неудовлетворенности.
Он притормозил у обочины:
— Приехали!
— Ты точно знаешь, что мы можем идти туда сами?
— Точно. Я знаю семью, которая водит туда группы туристов. Как-то я целый сезон работал у них гидом; они знают, что я помню о технике безопасности. Я уже говорил с ними. Все нормально.
Адам задумался. Почему он не повел ее в группе с другими туристами? Может быть, потому, что он хотел увидеть изумление на ее лице, когда поведет ее в особое для себя место? Он от всей души надеялся, что дело не в этом.
Внезапно его кольнула тревога. Обходя машину, чтобы открыть Оливии дверцу, он сделал несколько глубоких вдохов. Легкие заполнил сосновый воздух. Он понимал, в чем дело. В его неудовлетворенности; он не привык проводить время с женщиной, с которой хочется стащить трусики, но нельзя. Вожделение не находит выхода и давит на мозг. Нечего сказать, отлично!
Как только она вылезла, он оглядел ее с ног до головы.
Она шумно выдохнула:
— На мне удобная, прочная обувь, футболка с длинным рукавом и свободные длинные брюки; я обрызгалась репеллентом. Ко мне смогут приблизиться только москиты без обоняния… Что маловероятно. Ну, идем?
Оливия вошла в лес и радостно оглядела нависшую над ними зеленую листву. Спектр зеленого менялся от светло-зеленого до темно-зеленого; сквозь листья просвечивало солнце, и солнечные зайчики играли на листьях и прожилках.
Тропинка была мягкой, извилистой, и Оливия испытывала покой и безмятежность, которые можно было нарушить только… если врезаться в широкую спину Адама. Проклятье! Она пыталась держаться вдали от него; последние несколько дней убедительно доказывали ей, что катастрофа близка. Но в своем искреннем восхищении матерью-природой она забылась — и вот, пожалуйста. Снова очутилась в опасной зоне.