— Вам нужны интересные подробности о моей жизни, чтобы произвести впечатление на вашего редактора? — спросил он звенящим от презрения голосом.
Джесс поняла, что задела чувствительную струну, и поспешно покачала головой:
— Я хочу понять, что вами движет, чтобы получить полную картину и честно и беспристрастно представить вас как интересную личность.
— Разве я недостаточно интересен сам по себе? Для чего вам непременно нужно раскапывать мои самые пугающие, темные тайны?
— Конечно, вы интересны и сами по себе… — Глаза ее наполнились слезами; ей стало стыдно, когда он развернулся и она увидела у него на лице боль и разочарование. — Обещаю, об этом я писать не буду. Извините, что сунула нос не в свое дело. Я вовсе не любительница жареных фактов… Поверьте, мне вас искренне жаль.
— Напрасно! До сих пор я прекрасно обходился без вашей жалости.
Они молча смотрели друг на друга; потом Ксандер отвернулся и бросил взгляд на озеро.
После того как Джесс понемногу начала узнавать истинного Ксандера, ею овладело горячее желание так же, как и он, защищать и охранять то, о чем он никому не говорил. Ведь он раскрылся только перед ней… Она не понимала, что с ней творится. Перед приездом в Италию она дала себе слово, что не поддастся его обаянию. И что же? Она только и думает о том, как заслужить его доверие и сблизиться с ним, хотя он сам говорил, что не создан для долгих, серьезных отношений. Какой смысл в несбыточных мечтах?
Огорченная, Джесс ела с трудом, вскоре она поставила тарелку на плед. Еда была очень вкусной, но она не могла заставить себя проглотить ни кусочка; спазм сжимал ей горло.
— Что, уже наелись? — спросил он, кивая на ее тарелку.
— М-м-м… да. — Она обрадовалась, что в сумерках он не видит, как она покраснела.
Молча уложив в корзину остатки еды, он свернул плед и посмотрел на небо. Джесс не переставала украдкой коситься на него. Она могла думать только об одном: как бы дотронуться до его прекрасного мощного тела. Несмотря на данное себе слово держаться от него подальше, она ничего не могла с собой поделать. Ее тянуло к нему. Непреодолимо!
Повернувшись к ней, он поймал ее на месте преступления: она откровенно любовалась им.
— Извините, что сорвался. И не принимайте на свой счет. Просто я сегодня не в настроении, — признался он.
Его слова вывели Джесс из транса.
— Я прекрасно понимаю, почему вам не хочется рассказывать журналистам о своем прошлом. Вы пережили настоящий ад, — тихо произнесла она.
Он не спеша повернулся к ней, отряхнул руки и положил их на колени.
— Ну да, я не понаслышке знаю: среди ваших коллег попадаются такие, которые буквально землю носом роют, лишь бы раскопать что-нибудь жареное… Они спят и видят, как продадут сенсацию и подпишут ее своим именем.