— Очень интересно, — сказал Пуаро. — Я так и думал, что у вас найдутся полезные для меня сведения.
Майкл Гарфилд посмотрел на него с любопытством.
— Вот как? А зачем вам это? При чем здесь этот Лесли? Зачем ворошить прошлое?
— Ну, некоторые вещи знать никогда не помешает. Если хочешь понять, что, как и почему… Я даже не прочь заглянуть в прошлое еще дальше. В те времена, когда эти двое, Ольга Семенова и Лесли Феррир, еще даже не сошлись.
— Признаться, я вовсе не уверен, что они вообще, что называется, сошлись: их просто часто видели вместе, вот и все. Ольга, знаете ли, никогда со мной не откровенничала, а с Лесли Ферриром я вообще был едва знаком.
— Да, я хотел бы узнать еще больше, — словно не слыша его, продолжал Пуаро. — У него, как я понимаю, в прошлом были неприятности…
— Кажется, были. По крайней мере, ходили такие слухи. А Фуллертон решил сделать из него честного человека и взял к себе в контору. Доброе у него сердце, у старика Фуллертона.
— Если не ошибаюсь, Лесли был уличен в подделке документов?
— Да.
— Тогда он в первый раз преступил закон, и потом, насколько я понял, имелись смягчающие обстоятельства. Больная мать, пьющий отец… Так или иначе, отделался он довольно легко.
— Надо же, никогда об этом не слышал. Знаю только, что поначалу все шло хорошо, а потом явилась комиссия с проверкой и быстренько вывела его на чистую воду. Впрочем, я могу что-то путать. Я основываюсь исключительно на слухах. Подделка документов. Да, ему предъявили такое обвинение. Подделка документов…
— Вот именно. Когда миссис Ллуэллин-Смайд умерла и ее завещание поступило на утверждение, выяснилось, что оно поддельное.
— Что ж, я уловил ход ваших мыслей. Вы сопоставили эти два события и пытаетесь выявить между ними связь.
— Молодой человек, которому довольно неплохо удавалась подделка документов, заводит дружбу с девушкой, которая унаследовала бы огромное состояние, утверди суд то самое завещание…
— Да-да, к этому все и шло.
— Теперь выясняется, что эта девушка и молодой человек, умеющий подделывать документы, — возможно, не просто друзья. Его даже не смущает, что она иностранка, и он с готовностью бросает ради нее свою прежнюю подружку.
— То есть, вы полагаете, завещание было подделано Лесли Ферриром.
— Вполне возможно. Вам так не кажется?
— Но вроде бы Ольга и сама умела достаточно хорошо копировать почерк миссис Ллуэллин-Смайд. Правда, мне всегда казалось, что это весьма слабый довод. Ну писала она письма за миссис Ллуэллин-Смайд, и что с того? Не думаю, что у нее и в самом деле получалось бы похоже. Ей бы никого не удалось обмануть. Однако если ей помогал Лесли, дело, конечно, другое. Он, надо думать, более ее поднаторел в этом деле, был понахальнее и нисколько не сомневался, что все сойдет им с рук. Впрочем, он, видимо, вообще был о себе крайне высокого мнения, если снова занялся тем, на чем уже погорел. Думаю, когда стало ясно, что их затея провалилась и юристы подняли шум, пригласив для экспертизы графологов, у Ольги попросту сдали нервы, и она разорвала с Лесли все отношения. А потом убралась восвояси в надежде, что вся ответственность падет на него.