Малышке дали имя по настоянию матери в честь её матери, хотя отец посмеивался и считал, что неразумно называть девочку в честь сумасшедшей старухи, которая терпеть не могла людей и не разговаривала со словоохотливыми соседями. Те шептались, что у неё не все дома, а кто — то вообще фыркал и припоминал прозвище прошлых веков, обзывая женщину ведьмой. Однако Сага родилась позже, чем умерла её бабушка, и потому не испытывала никаких со своим именем.
В тот вечер, когда Саге исполнилось пять, пришли гости, которых отец ждал с особенным нетерпением, ведь он фактически вырос с ними вместе и знал обоих больше двадцати лет. А для того, чтобы виновница торжества не скучала, друзья взяли с собой своего сына — подростка, надеясь, что тот сумеет развлечь ребенка. В подарок гости принесли редкую в то время вещь — детскую книгу с картинками. Их было практически не найти, сколько не старайся. Поэтому подарок был прекрасным, несмотря на то, что Сага отказывалась учиться читать, а потому не могла оценить книгу по достоинству.
— Меня зовут Эдуард. Давай, я почитаю тебе, — сказал нескладный и улыбчивый мальчишка с затейливым именем и усадил Сагу рядом, оставляя взрослых с их разговорами.
Летом улицы превращались в плавильные печи. Каждое здание, каждый кирпич в стене дышал зноем. Набережные удерживали в раскаленных объятиях воду, не позволяя ей вырваться из каменной клетки. Где — то далеко взметывались вверх колонны памятников и блестящие шпили церквей. Город жил на призрачной границы реальности и фата — морганы — гигантский город, прекрасный в своей меланхолии и задумчивый.
Денег у родителей не хватало на то, чтобы снять дачу и выбрать на лето в деревню. Но Сага не знала о той роскоши, которая называлась загородной жизнью. В её распоряжении был высокий многоквартирный дом, стоящий колодцем вокруг небольшого клочка земли. Там росла зелень — бледная, усталая, но сильная, закаленная в непрерывной борьбе за существование. Всегда были чердаки и крыши, с которых можно было разглядеть огромную гладь городского океана зданий.
Семья Эдуарда заходила раз в месяц, внося с собой гомон, шутки и обязательно принося какой — нибудь невозможный гостинец к чаю. На волосах родителей оседали светлой пылью годы, а дети становились выше и серьёзнее, скучая в компании взрослых с их вечными разговорами о чем — то отвлеченном и непонятном. Поэтому Сага не очень удивилась, когда выскользнула из квартиры и обнаружила, что плоская крыша дома, принадлежавшая ей все летние дни, оказалась занята.
— Подожди немного внизу, я докурю и уйду, — сказал Эдуард, выдыхая табачный дым.