Стоп, разве меня не собирались валить на травку? Или настрой прошёл? Так или иначе, в глазах магистра не было ни унции желания, только раздражение.
— Большое спасибо, вы очень любезны. Всегда мечтала жить на Омороне! — Подумав, добавила: — Я вас не соблазняла, просила отвернуться, между прочим. А вы…
Лазавей стушевался и отпустил, пробормотав что-то невразумительное. Соблаговолил повернуться ко мне спиной. Потом не выдержал и полюбопытствовал, чем я занимаюсь. Ответ произвёл на него неизгладимое впечатление. Кажется, магистр даже брезгливо поморщился. А я хихикнула: кое-что мужчине в этом процессе бы понравилось. Но не дам.
Насвистывание Лазавея успокаивало, и я довольно быстро управилась. Привела себя в порядок и предложила перевязать магистру ногу.
— Это входит у вас в привычку, Агния: наносить мне увечья, а потом лечить их, — усмехнулся Лазавей. — Благодарю, но я откажусь: вдруг ещё что-то выкинете?
Он развеял чары и заковылял к костерку, собравшему нашу честную компанию. На вопросительные взгляды студентов не отвечал, ранения не комментировал. Я не возражала: хватит того, как Осунта зыркала. Вот за что она меня так ненавидит?
Еда у Липнера вышла сомнительная, но я съела. Потому как привередливые протягивают ноги.
Эх, чем хорош магический огонь — тем, что не дымит. То есть внимания не привлекает. И не обжигает. Хотя он тоже разный бывает: мирный и боевой.
Разомлевшую после еды меня огорошили известием, что мне надлежит всё прибрать и вымыть.
— Чем? И где? Что-то я воды не вижу…
— Я нашла, — ухмыльнулась магистр Тшольке. — Заодно поговорим.
Магистр шла впереди, я позади, с тарелками, кружками и котелком.
Солнце всё так же припекало, так что тело вновь начало зудеть. Пора подновить слой мази, а то в рака превращусь.
Наконец мы остановились перед лужей, которую Осунта почему-то назвала водой. Просто лил дождь, наполнил выемку в камне — только и всего. Но спорить не стала, попробовала вымыть посуду и поняла, почему хвостатая стерва велела это сделать мне. Кипяток, мать твою, руку не опустишь! А она стояла рядом и ухмылялась. Потом соизволила заговорить:
— Будешь знать, как нападать на преподавателей. И не думай, что магистр Эдвин забудет: у него долгая память. Ты по ошибке попала в Академию — теперь легко из неё вылетишь.
Я захлебнулась воздухом. То есть вот как? А мои отметки, характеристики не в счёт? Уж не подстроила ли она это всё, чтобы подвести по статье: 'Нарушение учебной дисциплины'? Приплыли, я попала! При свидетелях… Ладно, сплюнем через левое плечо и притопнем ногой.