— А если привлечь ваш корабль? — тогда спросил меня Кузнецов.
— Привлечь можно — отвечаю я — но риск учтите. Там глубины — атомарине будет тесно, как слону в бочке. Зато обнаружить ее легко. Я бы на месте американского адмирала, о таком узнав, и на "вождей" бы рукой махнул, ради более ценной добычи. Как минимум, записать акустику, "портрет" цели, пригодится в будущей войне. Ну а при благоприятных условиях, и атаковать могут, после дипломаты отпишутся. С середины Норвежского моря легче — там уже наши базы недалеко, и прикрытие обеспечить можно.
— Значит, американцы бросятся на охоту? — произнес Кузнецов — ну что ж, поможем им в этом деле!
Как наша разведка доводила до вероятного противника "утечку информации", мне неизвестно. Наша "моржиха" К-25 в назначенный день вышла из Полярного на плановые учения в Баренцевом море. Когда же "Ленин", "Маркс", "Энгельс" и эсминцы вошли в Северное море, рядом тотчас появилась объединенная эскадра — три новейших американских эсминца с самой лучшей гидроакустикой, три британца, также в версии ПЛО, французский эсминец "Вильнев", датский "Виэллемос", норвежец "Слейпнир", голландец "Де Рейтер". Не приближаясь к советским кораблям, они утюжили море вокруг, переменными курсами. Пока ничего не обнаружили — но всем было известно, что заметить "моржиху" очень нелегко, так что отсутствие результата лишь прибавляло охотникам азарта. А советские корабли, будто не замечая суеты вокруг, шли на север, держа скорость пятнадцать узлов. Реяли на мачтах красные флаги — не бело-сине-красные флаги ВМФ. Но по Корабельному уставу, во время боя и в виду неприятеля, на грот-мачте поднимается Государственный флаг СССР, по виду совпадающий с торговым.
На широте Тронхейма появилась советская эскадра — крейсера "Минин", "Чапаев" и шесть эсминцев. И с "Ленина" передали союзникам:
— Спасибо что проводили. Но дальше мы сами. Счастливого плавания.
А "моржиха" так и не появилась.
И после, в рассказе о всей этой истории, западные журналисты будут приписывать одни и те же слова самым разным Чинам, от командующего британским флотом до директора ЦРУ:
— Кажется, русские нас нагло поимели, в этот раз.
Ну, "проблемы негров — шерифа не волнуют". Может быть, кто-то здесь лет через пятьдесят расскажет с литературным даром, как создавался советский атомный флот. И какую роль сыграл наш "Воронеж" — еще в сорок пятом начавший использоваться, подобно штатовскому "альбакору" иной истории: для отработки методики гидродинамичеких расчетов, чтобы выбрать наиболее оптимальную форму корпуса быстроходных подлодок. Нас обвешивали датчиками, измеряющими давление и скорость течения, и мы выходили на полигон. А после данные обрабатывались математическим методом "большого параметра" (тоже, привет из более поздних времен). В итоге, наш первенец, торпедная лодка-истребитель, как верно заметил Сирый, по виду и тактико-техническим данным вышла больше похожа на "проект 671", чем на те, что были первыми в иной истории, "проект 627", он же "Ленинский комсомол". А будут и следующие классы лодок — ракетные (пока еще с противокорабельными). Ну и не следует забывать про дизельные лодки, которых у нас больше четырехсот единиц на всех флотах (считая и малые, тип XXIII). И еще сотню субмарин имеют дойче камрады. Так что хотя у американцев больше авианосцев и линкоров, под водой у нас подавляющий количественный и качественный перевес. В сумме с береговой авиацией (полностью перевооруженной на реактивные) и легкими силами флота — мы можем говорить о нашем господстве в морях, примыкающих к нашим берегам. А в океане — еще будем посмотреть! Ведь недаром товарищ Сталин здесь категорически не поддержал армейцев, желавших подчинить флот себе, как было в той истории? Если считать, что армия, это "короткая рука", обеспечивающая угодный нам порядок вблизи наших границ, ну а флот, в перспективе — в любой части земного шара. А значит, главная работа еще впереди.