До Архангельска Егор Иванович долетел без особых приключений. Выходя из самолета, он сказал летчику:
— Спасибо, товарищ! — И спросил: — А сколько стоит такой самолет?
— Тысяч сорок, — ответил пилот.
— Ладно, — сказал Егор Иванович, — это подходящая цена. Я подумаю об этом.
На аэродром приехали разные люди встречать стахановца Егора Пырерко. Журналисты с блокнотами в руках обступили его со всех сторон.
— Как доехали, товарищ Пырерко? — спрашивали они. — Что вам понравилось в пути?
— Самолет, — ответил Егор Иванович, — и все понравилось, только я спал.
— Разрешите вас сфотографировать, — подскочил какой-то человек в шляпе и навел аппарат.
— Подожди, товарищ, — сказал Егор Иванович и вернулся к самолету.
Со дна кабины он достал мешок с пушниной и шляпу. Откинув капюшон малицы, он натянул шляпу до ушей, торжественно улыбнулся и разрешил:
— Снимай.
Фоторепортер щелкнул аппаратом и сел на велосипед.
— Подожди, товарищ, — сказал Егор Иванович. — Сделай мне сто карточек, у меня ведь много знакомых, всем подарить надо.
— Хорошо, — ответил фоторепортер, — на обратном пути заходите в гости, и я вам сделаю.
— Вот и ладно, — согласился Егор Иванович и решил уже было идти в город, но подъехала автомашина, и человек, сидевший позади шофера, повез Егора Ивановича на вокзал. Там он его накормил жареной рыбой, сладким хлебом — тортом, напоил чаем, и Егор Иванович сказал: «Хорошо!..»
Потом он посмотрел на буфет и увидел бутылку с вином. Ему захотелось попробовать вина, но человек из крайкома стал расспрашивать его о стахановской работе, и Егор Иванович сказал:
— Зачем здесь спирт продают? Несознательный человек выпьет и побьет буфетчика.
— Ничего, — сказал человек из крайкома, — здесь есть милиция.
Егор Иванович помолчал, выпил два стакана чаю и вновь спросил:
— А паровоз… это страшно, если далеко ехать?
— Нет, — сказал человек из крайкома, — в Москве вас встретят, покажут музеи, театры, зоопарк, потом будете участвовать в совещании. Второй делегат от вашего округа выедет завтра. Вы посидите, а я билет достану.
Егор Иванович кивнул головой. Он посидел немного, потом взял мешок и вышел на перрон. У милиционера с длинными седыми усами он спросил:
— А где Москва, товарищ?
— Вон в той стороне, — сказал милиционер и показал рукой на восток.
В синеву уходящие рельсы терялись, запорошенные снегом. Из депо гукнул паровоз, и послышалось шипение пара.
— А паровоз — это страшно? — спросил Егор Иванович.
— Как для кого, — медлительно ответил милиционер. — Позавчера одного колхозника зарезало. Всяко бывает.
Егор Иванович с опаской посмотрел на депо.