Помнится, пожилой преподаватель вздохнув пояснил, что в наше время обычному невоенному судну уйти от подлодки практически невозможно. Это во время второй мировой войны субмарины в подводном положении двигались крайне медленно, что давало приличные шансы спасения при выполнении судном или конвоем ПЗ. Если же современная самонаводящаяся торпеда пущена, то… Есть правда шанс: до пуска торпеды максимально приблизится к обнаруженному перископу, создав опасность столкновения с ПЛ, тем самым заставить её уйти с перископной глубины. К тому же существует мёртвая зона для ПЛ, когда ТА невозможна из-за чрезмерной близости с атакуемым объектом. Видимо последним способом наш капитан и решил воспользоваться.
Но не успел. «Ах ублюдки! Суки!» — выдохнул не отрывавшийся от бинокля старпом. Возникший на почти штилевой, с небольшими волнами воде, стремительно бегущий в нашу сторону бурун можно было уже увидеть невооружённым глазом. Несколькими секундами позднее, находящийся в полутора кабельтовых от нас баркас Верманда Варда резко изменил курс вправо и его «Эидис» бросился наперерез несущейся на нас самонаводящейся, сигарообразной смерти. Взрыв исполинской силы взметнул вверх огромную массу морской воды. Ударная волна воздуха с водяными брызгами шарахнула в левый борт «Жуковска», резко накренив его в правую сторону. Я не удержав равновесия улетел к переборке, пребольно ударившись локтем. Мои уши ещё не совсем оправившиеся от встречи во фьорде с первой ударной волной, на этот раз запечатало капитально. Мир звуков попросту перестал для меня существовать и не только для меня. Все находившиеся на незащищённом стеклом иллюминаторов мостике, как сговорившись трясли головами и мизинцами пытались прочистить уши от воображаемых пробок. То, что иллюминаторы были высажены в предыдущей передряге было наверно к лучшему. Мы по крайней мере были избавлены от риска серьёзных ранений осколками толстого калёного стекла.
В ватной тишине ко мне подошёл бледный Бронислав Устиныч и принялся гримасничать. Он надувал щёки, пучил глаза и зажимал нос. Я было собирался всерьёз озаботиться состоянием его рассудка, но тут до меня дошло, что он показывает мне способ ослабления последствий контузии. Я тоже набрал полные щёки воздуха, зажал нос и напрягшись произвёл некое подобие продувки носоглотки. В ушах что-то щёлкнуло, барабанные перепонки пришли вновь в более или менее нормальное состояние и главное вернулись звуки, правда в сопровождении нутряного монотонного гудения и головной боли. Ту же процедуру проделали все окружающие и нормальное общение вновь стало возможным. Видимость всё ухудшалась и составляла уже не более кабельтова (185 метров)