— Да откуда мне знать, черт побери? Как, потвоему, три квартала в Бронске ни с того ни с сего превратились в концлагерь? Или как эти придурки с Кони-Айленде оказались замурованы в замке без окон и дверей, что понадобилось шесть часов долбить стены отбойным молотком, чтобы вызволить их оттуда? — Мицопулас пожал плечами. — Что ж, возможно, на этот раз у бабульки поехала крыша от того, что ее кошка сбежала. Ты, что, собираешься торчать здесь весь день? Погода отличная и, я думаю, неплохо было бы прокатиться в город. Ты разве забыл, что у нас теперь есть радио? Так что, если действительно что-то важное, мы наверняка не пропустим.
Орландо неохотно кивнул.
— Вы берете с собой весь взвод?
— Эй, а что, по-твоему, записано в уставе? — Что бы ни случилось, всегда оставаться боевой единицей. Или вы уже нашли себе на сегодня лучшее занятие?
Орландо заколебался, не зная, отвечать ли ему на этот вопрос.
— Скорее всего, нет.
— И что же это такое — опять какие-то дешевые потаскушки?
— Нет, бери повыше, отборный товар, — признался Орландо.
— Ладно, поберегите деньжата. Грузи оборудование в фургон и поехали.
И они отправились.
Спустя пятнадцать минут их фургон остановился на красный свет на перекрестке Сорок Третьей улицы и Третьей Авеню, и Мицопулас наклонился вперед, внимательно оглядываясь по сторонам.
— Мне показалось, будто я секунду назад чтото ощутил, — сказал он. — Нечто вроде остаточного шока, или что-то в этом роде. А вы, ребята?
Саймоне за рулем покачал головой, а Орландо откинулся с заднего сиденья.
— Лейтенант, а может, это изжога?
— Очень смешно, — буркнул Мицопулас, а другие фыркнули себе под нос.
Он был уверен, что действительно ощутил нечто, словно на мгновение сила притяжения изменила свое направление, а обычная, повседневная реальность вокруг него дрогнула. Тот факт, что другие ничего не ощутили, еще вовсе ничего не значил. Мицопулас не зря получил свой пост командующего взводом ПВК — далеко не последнюю роль сыграла его обостренная чувствительность к подобного рода явлениям.
— Именно в этом месте шторм проявил себя прошлой ночью с особой силой? — поинтересовался он.
Саймоне кивнул.
— Если верить сводкам.
— Эй, штормовой десант! — весело крикнул какой-то озорник с тротуара, помахав рукой вслед фургону.
— О, господи, — вздохнул Мицопулас и опустился на сиденье.
— Терпеть не могу, когда нас так называют, — заметил Саймоне.
— Согласен, — отозвался лейтенант, — особенно после Брокса. Но неужели, по-твоему, озорники завопят, эй, вы, взвод пространственно-временного контроля!
— Нет, конечно. Но мой младший братишка обычно называет нас «копами реальности» и мне это как-то больше по душе, чем «штормовой десант».