И это еще не самое поразительное. Всем, кто привык к воспоминаниям об Иисусе, отраженным в других евангелиях, странно читать, что даже ученики Иисуса не понимают его. Он довольно рано избирает Двенадцать (Мк 3:13–19) и дает им особые приватные наставления (Мк 4:10–20). Но не в коня корм. Когда он усмиряет бурю словом, они недоумевают: «Кто же сей?» (Мк 4:41). Когда он идет по воде, «они чрезвычайно изумлялись в себе и дивились… потому что сердце их было окаменено» (Мк 6:51–52). Когда он насыщает огромную толпу несколькими кусками хлеба и рыбы – да еще два раза – он сам дивится их непониманию (Мк 8:21).
Любопытно, кто понимает идентичность Иисуса в первой половине Евангелия от Марка. Разумеется, о мессианстве Иисуса известно Богу, коль скоро он называет Иисуса сыном при крещении (Мк 1:9–11). Это известно самому Иисусу (от Бога). Это известно бесам, но Иисус повелевает им молчать (Мк 3:11). А в остальном знанием обладают лишь два человека: евангелист Марк, да еще вы, читатель. Остальные и понятия не имеют.
И этого мало. Иисус хочет оставить свое мессианство в тайне. Он затыкает рот бесам (Мк 3:11; ср. 1:34); он просит исцеленных им людей никому не рассказывать (Мк 1:44); даже чудеса иногда совершает приватно (Мк 5:40). Когда ученики видят откровение его славы, он запрещает разглашать его (Мк 9:9). Когда кто-то начинает постигать его миссию, он опять же заповедует молчать (Мк 8:30).
Но мало-помалу до учеников доходит, хотя и с большим скрипом, что Иисус – Мессия. Их растущее, но зыбкое понимание символически отражено евангелистом в одном из ключевых чудес, которое содержится в середине Евангелия (Мк 8:22–26). К Иисусу приводят слепого. Иисус плюет на его глаза, возлагает на него руки и спрашивает, видит ли он что. Тот отвечает: «Вижу проходящих людей, как деревья». Иисус снова возлагает руки на его глаза и затем велит взглянуть. Больной исцеляется и теперь видит ясно.
Из контекста видно, что рассказ имеет символическое значение, описывая людей, которые поначалу не видят, но постепенно прозревают. В следующем же эпизоде Иисус спрашивает учеников, кем считают его люди. Ученики отвечают, что есть разные версии: воскресший Иоанн Креститель, великий пророк Илия или один из других пророков. Тогда он спрашивает, что они сами думают. Петр отвечает: «Ты Христос» (Мк 8:27–30).
Казалось бы, ответ точный. И отчасти так и есть. Однако не в том смысле, какой имеет в виду Петр. Он постепенно начинает видеть Иисуса, но словно сквозь туман: как слепой сначала видел лишь смутные очертания. В ответ на исповедание Петра Иисус сообщает, что ему предстоит пострадать, быть отвергнутым и убитым, а затем воскреснуть из мертвых. Петр начинает возражать: такого быть не может (раз Иисус – Мессия)! Иисус реагирует резко: называет Петра «сатаной» и утверждает, что Петр не понимает божественных тем (Мк 8:31–33). Затем подзывает народ и объясняет, что ученичество означает путь к страданию, а не путь к славе: всякий, кто не берет креста и не следует за ним не может быть его учеником (Мк 8:34–37).