И вот тут его осенило: лукавством своим, она спасла его от позора, отказавшись яриться с ним! И ухо Алкуну срубила не случайно: могла поразить смертельным броском, но посчитала, что тяжесть наказание за непотребство в поединке, не ответствует его проступку!
В душе бушевала буря. Кто она такая, что бы одного миловать, а другого карать? Была и досада: совсем недавно отказывался от противоборства с девицей, а теперь ей же готов петь хвалебную песню за то, что она для боя выбрала другого.
И самое главное: как теперь оценивать боевое мастерство дружинников? После того, когда увидели малую крупицу того, чем обладает, ещё вчера никому не известная отроковица.
Домой отец и дочь возвращались молча. Уже войдя в ворота подворья, Икутар промолвил, глядя в землю:
— Ты знаешь Ольга, я начинаю опасаться твоих успехов. Хотя знаю, что ты их заслужила старанием в учебе и пролитым потом. Но слишком они громкие! Даже от их эха, уши закладывает.
После них, на тебя окружающий люд, как на героя сказаний зрит! Выделяя из всех и водружая тебя над собой. Слов нет, сладко людскую молву про себя слушать, преданные очи соплеменников вокруг зреть. Но ты должна запомнить на всю жизнь: кому больше дадено — с того спрос вдвойне! Всеобщее обожание и доверие — тяжкий груз и так вышло, что ты уже взвалила его на свои плечи. Сбросить теперь не удастся! Особых заслуг у тебя перед родом пока нет, да и быть не может. По твоему малолетству. Выходит, все, чем тебя наш народ наделил, отпущено впрок, наперед. И судьба твоя отныне — отрабатывать долг перед богами, перед родом — про собственное бытие забыв. Знай, что даже случайной ошибки, малой слабости — не простят тебе вчерашние обожатели. Надейся только на себя, на воинское братство и родных тебе людей!
Ольга выслушала внимательно, но что ответить, не нашлась. Утренняя победа уже не грела душу. Ликование дружины, по её поводу, не радовало.
— Завтра, по утру, Михей за нами будет: на Сивков луг отправимся. Не забудь напомнить Домне, что бы корзину, с харчами, собрала. А я к Микрохе наведаюсь, ерофеичем угощусь.
Утро выдалось пригожим. Трава на подворье, казалась сплошь усыпанной крупными адамантами от обильной росы. Ярила только показал краюшек над лесом, как у ворот объявился старшина, верхом на своем гнедом. Рядом, на сером в яблоках, красовался Симак. Следом, в пристяжи, седланные: дружинный жеребец Немтыря и пятилетняя кобылка для Найдены. После взаимных приветствий, Михей подвел гнедую кобылу к вчерашней героине, потрепал ласково по шее и протянул уздечку: