— Я принимаю вызов, — прохрипел он.
— Что? — не понял Калар.
— Ты ударил меня перед всеми рыцарями, собравшимися здесь. Я принимаю твой вызов, и моим чемпионом будет сир Ганелон.
Стройный рыцарь, стоявший рядом, поклонился, насмешливо улыбнувшись.
Калар выругался.
Теперь он узнал этого рыцаря. Ганелон, чемпион Сангасса; Ганелон Мясник.
Худощавый молодой человек ниже среднего роста, он был больше похож на избалованного мальчишку-щеголя, чем на смертоносного воина, каким, по слухам, он был. Его длинные волосы, свисавшие ниже плеч, были надушены и тщательно расчесаны, а гофрированные доспехи последней моды богато украшены и начищены до зеркального сияния. На его лице постоянно была улыбка, но глаза были холодными и мертвыми, словно у рыбы.
Ганелон прославился как победитель во множестве дуэлей, и говорили, что он является «слегка» ненормальным. Если слухи были верны, ему особенно нравилось причинять боль кому-либо, будь то соперник в поединке или женщина в постели.
— Отлично, — сказал наконец Калар. — Назови время и место.
— Полдень, — ответил Ганелон, глядя в глаза Калару. — Поле к западу за лагерем.
— Я приду, — кивнул Калар.
— Надеюсь, — усмехнулся Ганелон.
Малорик, стоявший рядом с ним, даже не пытался скрыть своей радости.
* * *
— НЕТ! Я сам способен постоять за свою честь в поединке! — заявил Калар.
— Тебе не сравниться с ним в бою! — решительно возразил Гюнтер, повернувшись к молодому рыцарю.
Калар облачался в доспехи с помощью слуг, вытянув руки, пока на нем закрепляли последние элементы брони.
— Этот Ганелон — хладнокровный убийца, — продолжал Гюнтер. — И он владеет клинком куда лучше тебя.
— Я не позволю тебе выйти на поединок вместо меня! — упрямо запротестовал Калар.
— Я обещал защищать тебя, — твердо ответил рыцарь-ветеран.
Калар возмущенно фыркнул.
— Обещал моему отцу?! Да он никогда бы не просил защищать меня!
Он меня просто ненавидит!
— Это не так, Калар, — вздохнув, сказал Гюнтер. — Но это обещание я дал не ему.
— Да? Кому же?
— Леди Иветте, твоей матери.
Калар изумленно моргнул, злые слова, которые он был готов произнести, застыли у него на языке. Махнув рукой, он приказал слугам выйти из палатки.
— Она просила меня защищать тебя и твою сестру, — сказал Гюнтер, когда слуги ушли, голос рыцаря-ветерана звучал тихо, и глаза были полны скорби. — Она боялась за вас. Это было лишь за день до того, как она… умерла. Она была на последнем сроке беременности, и ее мучила сильная боль, но она думала только о тебе и Анаре.
— Она была беременна? — в замешательстве спросил Калар, позабыв о своем гневе.