– Она замечательная девушка, – кивнул он.
– С придурью! – добавил Мэтт.
– Мне нравится легкое сумасбродство.
– Черт возьми, тебе повезло, потому что у нее этого добра навалом! – засмеялся Мэттью.
Топаз тоже рассмеялся:
– Я не создан для офисной работы. Я попробовал пару лет, но каждый день носить костюм, ездить на работу, все время испытывать стресс… Я задыхался от этого. Я решил выбрать образ жизни получше, и я нашел его.
– То есть ты что, проснулся однажды и понял, что должен надеть мешковатые штаны?
– Нет, не совсем так. – Топаз улыбнулся, не желая отвечать на издевку. – Я работал в страховой компании отца. Мне казалось, что я каждый день опускаюсь чуть ниже, день за днем, до тех пор, пока я не перестал узнавать себя. Во мне погасла искра. Потом я однажды поднялся из-за стола, снял галстук, решив больше никогда не надевать его, и сел на самолет, летящий в Индию.
– Что сказал твой отец?
– Ничего. Он не разговаривал со мной год или около того, что было ужасно, но он продолжал платить мне, будто я все еще работал на него, что дает ответ на твой первый вопрос.
– А, так ты иждивенец, везунчик! – Мэттью с завистью подмигнул ему.
– У меня не было никаких планов, но я познакомился с занятными людьми, которые взяли меня с собой в духовное путешествие. Я узнал, что счастье не зависит от материальных вещей и что жить в покое, в душевном покое – это самый удивительный путь в жизни. Несколько лет я путешествовал, и самое ценное, чему я научился, – это жить настоящим и в полной мере использовать каждый миг.
– Знаешь, по-моему, это полнейшая и абсолютная ерунда, – сказал Мэттью.
Перестав мыть посуду, Топаз внимательно изучал лицо Мэттью, вынуждая его посмотреть себе в глаза. Подбоченясь, он с сомнением рассматривал его.
– Разница между нами, Мэтт, заключается в том, что я готов прислушиваться к мыслям, верованиям и переживаниям других. Потом я обдумываю их и принимаю решение, исходя из представленных мне фактов. Тогда как ты отметаешь мои идеи, основываясь только на том, что у меня длинные волосы! Кто, по-твоему, был бы лучшим адвокатом?
Мужчины стояли лицом друг к другу, при этом один сверкал своими резиновыми розовыми перчатками, а другой пытался сохранить профессиональную гордость. Мэттью засмеялся первым, несколько секунд он просто хохотал до слез. Сразу после этого Топаз оттаял, и оба рухнули на стол, пытаясь снова взять себя в руки. Мэттью стянул с дверцы духовки теплое кухонное полотенце.
Топаз усмехнулся:
– Но ты совершаешь самое прекрасное путешествие. Дети – это путешествие само по себе, они разрушают привычную жизнь. Лично я жду этого с нетерпением.