Ее уверенность в будущем вернулась к ней во время этих тяжелых недель. Все образуется… Ее брат претендовал на регентство. Так пусть займет это место. Его самым большим желанием было править Шотландией, а Мария мечтала никогда не возвращаться туда. Ей нужно было взглянуть правде в глаза. Ей нравилось быть жизнерадостной, а в Шотландии на это смотрели как на грех. В их замках неуютно; нет веселых танцев, и никто не пишет стихов. Шотландия рвалась к пуританству, а Мария никогда не могла бы стать пуританкой.
Ее дядьям дали отставку.
В Фонтенбло граф Бедфорд и английский посол Фрогмортон добились встречи с ней, и не было никого рядом, кто мог посоветовать, как поступить с ними.
Они явились к ней такие важные и держались отчужденно и холодно.
Неопытная, обиженная и пристыженная Екатериной, Мария держалась высокомерно. В ней громче звучал горячий темперамент, нежели дипломатическое чутье. Было так славно бросить вызов англичанам, когда она была женой короля Франции; а сейчас она одна и просто королева маленькой страны, чьи государственные дела пребывали в полнейшем беспорядке.
— Королева Англии, — начал Бедфорд, — требует немедленной ратификации Эдинбургского договора.
Мария знала, что Эдинбургский договор утвердил исключительное право Елизаветы на английский трон и что Мария Стюарт обязана признать ее как королеву на все времена.
Ей была неприятна надменность англичан по отношению к ней. Они намекали, что их королева имеет власть и над Марией. Неопытная в делах такого рода, она недоумевала и больше прислушивалась к собственному самолюбию.
Ее дяди и король Франции Генрих заверяли ее, что она полноправная наследница английского престола. Сейчас она не на троне, но это не навсегда. А однажды она вообще станет испанской королевой, и все эти англичане подумают дважды, прежде чем вести себя так, как держатся сейчас.
Она сказала:
— Граф Бедфорд, сэр Фрогмортон, я не подпишу Эдинбургский договор.
— Да он уже подписан, Мадам.
— Однако похоже, от этого он не становится ценным, если вам уж так нужна моя подпись.
Они не нашлись, что возразить.
А дальше был еще один неумный шаг, но в Марии говорило уязвленное самолюбие.
— Я не поставлю подпись, о которой вы просите. Мне нужно время для обдумывания.
Раздраженные, они покинули ее. Они написали министрам, а Елизавета Английская поклялась, что не забудет нанесенной обиды до той поры, покуда эта прекрасная голова остается на таких изящных плечиках.
* * *
Мария отправилась в Реймс провести некоторое время со своей тетей, Рене де Гиз в аббатстве Святого Пьера. Рене, сестра спесивых дядей Марии, была совсем непохожа на них. Возможно, она, член этой могущественной и амбициозной семьи, нуждалась в женском монастыре, потому что сторонилась этой спеси, которая была просто семейной чертой.