Брак с Францией… Брак с Испанией… Эти страны походили на двух летучих мышей, кружащихся вокруг кардинала, а он был подобен хитрому коту, однако недостаточно расторопному, чтобы схватить одну из них. Правда, возможно, был кое-кто другой, более ловкий, да и вообще сидящий на месте получше. Екатерина непрестанно мешала ему. Он мечтал подбросить ей в бокал маленький «Italian morsel»[37], впрочем, она грезила тем же.
Если бы он только смог отодвинуть Екатерину, он бы быстренько выдал Марию замуж за Шарля.
А в аббатство пришли вести, повергшие всех в глубокое уныние: Филипп Испанский сообщал, что ему сейчас как-то не ко времени встречаться и продолжать переговоры о браке между его сыном и Марией Стюарт.
Екатерина Медичи встала между Марией и королем Франции и, кроме того, как-то незаметно втиснулась между нею и испанским наследником.
Она собиралась-таки добиться своего: изгнать из Франции молодую и красивую королеву, у которой хватило ума показать, что она не хочет дружить с Екатериной Медичи.
Пришло известие от Джеймса Стюарта: он прибывает во Францию убеждать сестру, что самое время вернуться в свое королевство.
* * *
Ей предстояло покинуть землю, которую любила. Двор гудел от новостей. Это было прощанием с ослепительной Марией Стюарт.
Она пыталась выглядеть бодрой, но жуткий страх сидел внутри нее.
Она обратилась к своим подругам:
— Я уеду на совсем короткое время. Вскоре я выйду замуж. Вы не думайте, я не задержусь в Шотландии надолго. Я уверена, скоро король Филипп продолжит приготовления к моему бракосочетанию с дон Карлосом.
— Это замечательно — на немножечко съездить в Шотландию, — сказала Флем.
— Вскоре для тебя найдут супруга, — добавила Битон.
Пока всем еще казалось, что Мария почти радуется. Это будет всего лишь временная ссылка, да к тому же она может взять с собой французских друзей.
Генрих де Монморанси, а с момента возвращения отца к власти граф д’Амвилль, прошептал ей:
— Так, значит, Франция должна потерять Ваше Величество?!
Ее задело счастливое выражение его лица, и она едко заметила:
— Да вы, похоже, один из тех, кто ликует.
— О да, Ваше Величество.
— Позвольте мне пройти. Я была достаточно глупа, думая, что у вас ко мне есть некоторое уважение. Хотя, впрочем, это касалось королевы Франции.
Он наклонил голову так, что его лицо почти вплотную приблизилось к ее лицу.
— Я ликую, — сказал он, — потому что я буду сопровождать вас в Шотландию.
На лице Марии вспыхнула лучистая улыбка.
— Монсеньер, — начала, было, она, — монсеньер д’Амвилль… я…
Он взял ее за руки и страстно поцеловал их. Лишь на секунду она позволила такую бесцеремонность, но тут же вспомнила, что должна быть настороже. Будучи королевой, она могла разрешить себе быть легкомысленной, но не сейчас.