— И что там у тебя за «случай» из-за которого ты не можешь уехать?
«Слава Богу, — подумал Клуфтингер, — любопытство пересилило». Однако теперь она от него не отстанет, пока не вытянет все подробности убийства — это и козе понятно. Тем не менее он пошел на компромисс. Сейчас, когда у него в рукаве козырной туз, он мог без особых потерь отстоять свои позиции.
— Ах, да так, мелочь. В Альтусриде совершено убийство.
Жена напряглась и отложила газету в сторону. Ее рот открылся, словно вылетела пробка из аккумулятора и вот-вот польется кислота… Сравнение невольно вызвало у него улыбку, щекоча, однако, самолюбие. Пусть для него новое дело пока что полная головная боль, но перед женой он мог покрасоваться с такой сенсацией, как убийство в Альгое.
— Убийство? У нас? Боже милостивый! Кто? Когда? А я-то, дура, ни сном ни духом. Могла бы и сообразить! А ты-то… — Это прозвучало как упрек.
— Вахтер, — поспешил отделаться Клуфтингер, — Филипп Вахтер с молочного завода. Его задушили.
— Вахтер с молочного завода? — как эхо повторила она. А когда немного пришла в себя, насмешливо отшила: — Да ладно тебе! Этого субчика я еще вчера видела живым и здоровым.
— Видела? Где? — Клуфтингер не мог сдержать возбуждения. В нем проснулся инстинкт ищейки.
— Где, где?.. В булочной. Мы с ним там часто пересекаемся. Он, не в пример тебе, не уносится с утра пораньше на службу, а как порядочный выбирает булочки… Ладно, ладно, выбирал. Бог с ним.
Клуфтингер предпочел пропустить мимо ушей упреки и стенания.
— Что он сказал? Кому? Кто был рядом?
— Да уймись ты, никого и никому. Просто что-то купил и ушел. Как обычно, когда я его встречала. А что, вы кого-то уже подозреваете?
Клуфтингер опять не услышал ее вопроса.
— Что он купил?
— Понятия не имею. А у вас уже есть кто-то на подозрении?
— Черт вас всех побери с турецким султаном в придачу! Что он покупал, скажешь наконец?
Жена вздрогнула от такого выплеска неуемной энергии, но опять же уловила главное: не упускать мелочей.
— Рогалик и две булочки из цельнозерновой муки. Как обычно. Как он всегда покупал, отстань наконец от меня!
Но Клуфтингер полагался на нюх своей жены, как ни на что другое. Подчас ему приходило в голову, что лучшего сыскаря для Альгоя и пожелать нельзя.
— А потом? — спросил он, затаив дыхание.
— Да никакого «потом». Он просто ушел, как всегда. — Ее ушки навострились. — А у вас уже есть кто-нибудь на крючке? Его булочкой удавили, да? Вот так удушение! Боже милостивый, это сенсация!..
— Успокойся, — осадил жену Клуфтингер. — Его удушили шнурком.
— Шнурком?