Виталий выполнил ее просьбу, выглянул наружу и огляделся.
— Никого, — вынес он вердикт и, кряхтя, выбрался из дивана, а потом вытащил Яну. — Ну вот… Не получилось поваляться на диване, хоть поприжимался к тебе в диване.
— Очень смешно, — фыркнула Цветкова. — Интересно, зачем они приходили?
— А что пропало? — задал встречный вопрос Виталий Николаевич.
— Не знаю…
— Ты слышала, один из них вроде заметил, что тут бутылки и еда.
— Ага! А другой сказал, что здесь воняет, словно едет парочка скунсов.
— Такого не говорили, — надулся следователь.
— Смотри! Одного дивана не хватает! — закричала Яна.
— Получается, сперли диван-то? Фу! Пронесло! Ладно, едем дальше. Яна, я все-таки выпью водочки! — вздохнул Виталий Николаевич. — Мне надо простерилизоваться, честно говорю, чуть не помер, как плохо было. Даже не знаю, с чего. Надеюсь, тот, кто заказывал эти диваны, не очень расстроится, что один из них доставят, извините, с человеческими отходами.
— Ага! А еще один украли! Ну, надеюсь, что мы смоемся отсюда быстрее, чем придут за мебелью, — согласилась Яна. — Налей мне тоже, я так перенервничала, что… Сопьюсь я с тобой.
— Не успеешь.
Яна с Лебедевым выпили, закусили и продолжили путь, стараясь не обращать внимания на трясущийся вагон, темноту и неприятный запах. Они очень мило поболтали и легли спать на одном диване, прижавшись друг к другу.
Перед глазами Яны снова, как наваждение, встало лицо Мартина с искренней открытой улыбкой и темными лукавыми глазами. Ей казалось, что он снова нежно ее целует, крепко обнимая. Но в какой-то момент объятия Мартина стали болезненными.
— Вставай! Вставай! — донеслось до Цветковой.
Яна вздрогнула и открыла глаза, но не сразу возвратилась в действительность. При этом из груди ее вырвался страдальческий стон.
— Яночка, ты что?! Проснись! Ты кричишь во сне! — будил ее Виталий Николаевич.
Она уставилась на него пустыми глазами, из которых текли слезы.
— О господи! — Яна присела на диване и тряхнула головой. — Извини, наваждение какое-то… Всё! Я здесь! Что ты суетишься?
— Яна, нам надо срочно выбираться отсюда, — сообщил Виталий Николаевич, по-прежнему несколько бледный и поникший.
— Куда же мы сойдем? — не поняла она. — Вроде еще едем…
— Вот именно! Пока мы едем, мы живем. Ты так мило уснула у меня на плече, а я все лежал и думал… Бессонница у меня. Эти мужики сказали, что товара здесь на миллионы. И вытащили один диван, так?
— Так… — Цветкова еще не совсем понимала, к чему он клонит…
— Ты серьезно думаешь, что обычный диван, которых тут десятки, стоит миллионы? Яна, внутри дивана было что-то спрятано! Сто процентов! Наркотики, оружие, алмазы!