Речкин слыл трудягой въедливым, старательным и внимательным, истинным буквоедом. Именно поэтому бумажная рутина была его «коньком» и его же проклятием. Умение, а главное терпение, в работе с документами Алексей, видимо, унаследовал от деда по материнской линии, который проработал всю жизнь писарем при уездном казначействе.
С начала суток на линии границы было удивительно спокойно. Еще ни одна бомба не разорвалась на позициях советских солдат, хотя последние два дня немцы бомбили позиции 95-го стрелкового полка по три-четыре раза в сутки.
Помимо работы с бумагами масла в огонь подливала еще одна проблема – после вчерашней вечерней бомбардировки нарушилась проводная связь с КП 2-го батальона 95-го полка, и теперь их связисты уже несколько часов подряд возились с линией связи в поисках обрыва, то и дело позванивая на заставу переносным телефоном.
Вздрогнув от громкого и уже до безобразия опротивевшего звона телефонного аппарата, Алексей не спешил поднимать трубку, дописывая в одной из хозяйственных книг заставы начатое предложение.
Старшина, который до этого возился тут же за столом со сломанной керосиновой лампой, косо поглядел на лейтенанта и решил сам поднять трубку, оборвав нудящий звон, от которого закладывало уши.
– Седьмой на связи! – громко и зло рыкнул Ваганыч в телефонную трубку. – Хорошо! Понял!
– Ну? – не отрывая глаз от бумаги, вопросительно кивнул головой Речкин.
– Да врач этот уже как три часа с 6-й заставы ушел… – ответил старшина, положив трубку, – так что наведается скоро…
У Алексея совсем вылетел из головы утренний звонок Каленникова. В отряд прибыл военфельдшер от штаба дивизии и ходил по заставам. Цель? А ведь Речкин, позабыв обо всем на свете за навалившимися делами, даже не поинтересовался – зачем тот прибыл.
– Не хватало еще… – зло фыркнул Алексей. – А че так поздно позвонили?
Старшина, вновь занятый лампой, детали которой лежали аккуратной раскладкой на столе, лишь молча пожал плечами.
– При тебе не звонили по поводу немецких самолетов? – отодвинув книгу и потирая затекшую шею, спросил вдруг Речкин.
– Да тишина сегодня какая-то… Может, взлететь не могут? Погода не позволяет… – ответил Ваганыч, взглянув на серую пелену облаков за окном.
Погода держалась пасмурной, но временами все же проступало солнце в брешах облачного покрывала.
– Ваганыч, сделай-ка чайку! – попросил Речкин, скользнув по старшине рассеянным от усталости взглядом.
Старшина недовольно покряхтел, отложив лампу в сторону.
– Горячего не выйдет, печи не топлены, может, только в столовой если подогреть…