Теперь Речкину осталось известить Круглова о приближении немцев и своем отходе с позиций. Времени было в запасе пугающе мало. Согласно устной инструкции, переданной начальником заставы через связного, ему необходимо было выпустить в зенит сигнальный огонь. Алексей прекрасно понимал, что противник непременно заметит это, но не оповестить товарищей о подходе врага к теперь уже оголенному левому флангу он не мог.
Поднятое вверх над головой дуло сигнального пистолета хлопнуло, и дымящийся ком, оставляя за собой белесый шлейф, прошипев, взмыл к небу, вспыхнув на излете красным огнем.
Речкин, не мешкая, выпустил вверх второй патрон и уже изготовился вставить в пистолет третий, как со стороны границы послышались выстрелы. Алексей стремглав упал на холодную каменную породу.
– Все ж заметили, гады! – выругался Логинов уже в полный голос, опустив голову к самой земле.
Алексей глянул в бинокль. Егеря, расходясь из колонны в стрелковые цепи, не меняя прежней скорости шага, палили из винтовок точно в сторону сопки, где находился сам Речкин с расчетом.
Второй номер, прижав дрожащими ладонями пилотку к голове, принялся шустро отползать назад, к склону.
– Куда, твою мать?! – рассвирепел лейтенант. – А ну, назад! Команды отходить не было!
Боец застыл, словно подстреленный, уткнув голову в колючий мох. Лишь его худые пальцы продолжали нервно подрагивать на головном уборе.
– Назад, а то пристрелю! – еще раз зло рявкнул Речкин.
Боец, не поднимая головы, подполз обратно к пулемету.
– Извините, товарищ лейтенант… Виноват… – растерянно буркнул он себе под нос.
Речкин только кивнул головой, вставил в сигнальный пистолет последний патрон и взмахом кисти защелкнул его.
– Ну что, братцы, шмальнем по немчуре на прощание? – Глаза Алексея горели решительным и бесноватым огоньком. – По нарушителям государственной границы… Огонь!
Речкин выпустил последний патрон вверх. Удаляющееся шипение взмывшего к небу сигнального огня оборвал шквальный треск пулемета.
Уже невооруженным глазом было видно, как немцы бросились врассыпную, растаяв за камнями, кочками и редкими кустами карликовой березы.
Мгновение, и немецкие винтовки вновь гулко захлестали наперебой друг другу.
Перед фашистами лежал узкий проход между двумя озерами, метров в сто. Подход к высоте 263,9, с которой сейчас вели огонь пограничники, был перерезан вытянутым, примерно в полтора километра, озером. Незаметно пробраться по его берегу немцы не могли – тотчас угодили бы под шквальный огонь пулемета. Но вот обойти узкий коридор справа, вокруг маленького озерка, труда не составило бы никакого. Прямо перед ними была высота 232,0, еще хранящая тепло тел второго пулеметного расчета. Речкин понимал – доберутся до этой сопки, и он с бойцами окажется под прямой наводкой. А если в обход Килаярви отправится еще одна группа егерей, то пограничники в кольце.