– Если примете нашу службу, то вам не придется сожалеть, – вновь заговорил Порхэ.
– Сколько вас? – поинтересовался маг.
– Шестнадцать пришли сюда со мной. Еще две дюжины ждут решения на берегу в нашем лагере.
– Откуда столько? – удивился маг.
– Гребцы, которых освободили у имперцев и некромантов, кто не успел сломаться в рабстве, тоже желают встать под ваши знамена, господин.
– Грамотные есть?
– А? – От резкого перехода в разговоре штрафник растерялся. – Что?
– Грамотные есть? Найдите такого, и пусть он запишет про каждого из вас основные сведения. Кратко, только суть – имя, кем был до нашей встречи, как сунул шею в ошейник и все в том же духе.
– Зачем, господин? – насторожился мужчина.
– Мне нужно знать все о тех людях, которые будут находиться при мне. Советую не врать, так как правда всегда всплывает, рано или поздно, – произнес виконт. – Самые секретные нюансы можете мне рассказать лично, если постесняетесь открыться вашему писарю.
– Это обязательно, ваше сиятельство? – спросила лучница.
– Да, обязательно, я хочу знать, кто ко мне просится на службу. И еще, – землянин обвел взглядом группу штрафников, – у меня очень опасно. Хватает врагов, опасных поездок. Смерть караулит и дома, и вдалеке от него. Только недавно погибли два моих ближайших помощника и телохранителя от рук вражеского мага. Подумайте, прежде чем принимать такое решение, ведь вы сейчас получили свободу, какие-то деньги. Стоит ли менять все это на риск? Подумайте крепко. А сейчас – уступите дорогу.
– Мы подумаем, ваше сиятельство, – кивнул Эрдас Порхэ.
Двадцать семь человек из числа штрафников и освобожденных рабов решили пойти на службу к виконту. Два десятка были до своей недавней участи солдатами, семеро, пока не угодили на весла имперской галеры, владели какой-либо профессией. Пятеро оказались чистокровными имперцами, но настолько люто ненавидящими своих свободных земляков, что готовы были рвать им глотки голыми руками или грызть зубами. Их семьи постигла страшная участь: молодых жен, так же как и дочерей, кому было больше двенадцати лет, власти отправили в бордели, сыновей – на каторгу, и отыскать их теперь не представляется возможным, если вообще есть еще кого искать: что на каторге, что в некоторых борделях бесправные рабы и рабыни очень часто погибали. Все мастера были доведены своими завистливыми конкурентами или влиятельными аристократами империи «до ручки» по той или иной причине. Например, один из дворян заказал себе меч из особой стали и с богатым украшением, но к моменту изготовления оружия нужной суммы (и немалой) не имел, зато был в близких отношениях с судьей и городским главным стражником. И когда мастер обратился с требованием взыскать с заказчика деньги за меч, его самого обвинили в том, что… работал с материалами, предоставленными дворянином, и испортил их.