Где-то вдали послышались глухие раскаты орудийной стрельбы. При первых же залпах пулеметчики притихли, каждому почему-то показалось, что враг метит именно в него, и потому при первом же близком разрыве готовы были кинуться на обочину, чтобы вжаться в неглубокую щель водоотводного канала, прорытого вдоль дороги предприимчивыми и заботливыми немцами.
Далеко впереди стало видно зарево пожара, ветер донес запах гари. На солдат дохнуло близостью войны. От этого они стали еще тревожнее и настороженнее.
Вскоре лес по сторонам шоссе начал редеть, и дорога вышла на плоскую, без единого кустика равнину. Стало светать, и все увидели впереди догорающую деревеньку, над которой возвышался лишь островерхий костел с такой же островерхой колокольней.
В стороне от шоссе послышалась яростная артиллерийская стрельба. Пока снаряды рвались далеко в поле, напоминая о себе лишь черными фонтанчиками вырванной земли, все продолжали спокойно двигаться, предполагая, что это ведут огонь русские артиллеристы. Но когда шрапнельный снаряд разорвался над головным батальоном полка, поступила команда развернуться к бою.
В один миг все пришло в движение. Двуколка с расчетом Самойлова по приказанию начальника пулеметной команды помчалась к разворачивающемуся впереди батальону, и вскоре пулемет застрекотал на неприкрытом никем правом фланге. Только услышав пронзительный крик Самойлова: «Патроны давай!» – Денис, спрятавшийся с испуга в воронку, заставил себя выскочить из укрытия и опрометью броситься к двуколке, стоявшей в овраге. Достав две коробки, он, пригибаясь, кинулся к огневой позиции, где мгновение назад замолчал «максим», сдерживающий внезапную атаку немцев. Видя, что пулемет заглох, противник возобновил атаку, но не успели враги сделать и десяти шагов, как новый шквал свинца остановил наступление, и теперь уже надолго.
Неожиданно где-то на левом фланге батальона загремели частые-частые винтовочные выстрелы, а затем оттуда донесся душераздирающий крик:
– Уби-ли-и! Умира-а-ю!
Так для Дениса начался его первый и далеко не последний бой.
ГЛАВА ХVII Петроград. Сентябрь – октябрь 1914 г
1
– Вы ко мне? – оторвала Лару от раздумья высокая статная дама в темно-коричневом форменном платье и белом переднике с красным крестом на груди. На ее русых, гладко зачесанных волосах сверкала белизной скромная косынка. Тонкое, благородное лицо женщины, с тонкими, плотно сжатыми губами излучало любопытство и настороженность.
– Я к Раисе Захаровне Зиминой, начальнице курсов медицинских сестер! – воскликнула девушка, вскакивая. Лицо ее то ли от волнения, то ли от страха перед неулыбчивой начальницей мгновенно покрылось ярким румянцем, длинные ресницы смущенно опустились долу, но тут же испуганно прыснули вверх.