– Я на все согласная! – радостно пролепетала Лара. – И готова следовать за вами хоть на край света.
– Ну, тогда с Богом, – трижды перекрестилась Раиса Захаровна на небольшой, освещенный чуть теплящимся огоньком лампады закопченный образок Спаса Нерукотворного, виднеющийся в дальнем углу приемной, и направилась прочь из комнаты, сделав Ларе знак следовать за ней.
В длинном, полутемном коридоре Лару сразу же обдал со всех сторон стойкий запах карболки. Чем дальше шла она вслед за начальницей в глубь лазарета, тем чаще попадались навстречу мужские и женские фигуры в длинных, от шеи до самых пят, белых передниках-балахонах. На головах женщин белые же косынки. Все они низко кланялись Зиминой и удивленно рассматривали Лару. Всю дорогу их сопровождал какой-то непонятный гул, похожий на то нарастающий, то затухающий рокот горной речки, который доносился из-за стеклянных дверей, выходящих в коридор.
Над дверьми на черных досках были выгравированы белыми буквами названия покоев: «Амбулаторный прием», «Глазной прием», «Операционная», «Водолечебница», «Сыпной».
В конце коридора, за поворотом, на Лару вдруг обрушилась слепящая лавина солнечного света, бьющего из огромного окна, выходящего на широкую улицу. После темного коридора девушке понадобилось время, чтобы глаза привыкли к яркому свету, и потому она не сразу смогла обозреть весь огромный холл, в котором безраздельно господствовал седовласый видный швейцар. Из швейцарской на второй этаж вела серая каменная лестница с отполированными до блеска дубовыми перилами. С любопытством озираясь по сторонам, Лара, осторожно ступая по ковровой дорожке, скрадывающей шаги, поднялась вслед за начальницей на второй этаж и, свернув в коридор, остановилась у открытой двери в комнату, куда зашла Раиса Захаровна.
– Заходите, не стесняйтесь, – прозвучал оттуда начальственный голос Зиминой, – здесь вы и будете жить.
Лара со смешанным чувством страха и любопытства переступила порог и сразу же наткнулась на такую же, как и она, худенькую, верткую девчушку, которая при виде ее растерянно произнесла:
– А я-то думала, что меньше меня никого в лазарете не будет…
У Лары сразу же отлегло от сердца. «Если такие сестры-девочки здесь трудятся, так мне сам Бог велел выдержать испытания и стать настоящей сестрой милосердия», – удовлетворенно подумала она и вопросительно взглянула на Раису Захаровну, которая только что всячески пугала ее трудностями больничной работы.
Зимина не заметила этого взгляда, потому что в это время отчитывала крупную светловолосую девицу с рябым лицом за то, что та, вместо того чтобы заниматься в свободное от дежурства время, дремала на своей кровати.