Короче, из хозяйской спальни Лана спустилась спустя сорок минут, растрёпанная, униженная и ещё более злая, чем обычно. Впрочем, чего бы там не произошло, своего она добилась – вторую эльфийку Арн так и не позвал. Парень продолжил бухать, совместив этот процесс с распаковкой вещей – Рона слышала звон бутылочного стекла, стук мебельных ящиков, невнятные возгласы, даже попытки петь. Постепенно всё затихло… А утром на хозяйской кровати проснулся уже я. О вчерашнем “празднике жизни” напоминали лишь головная боль, батарея разномастных пустых бутылок да горка пепла в пустом вычищенном камине…
– Ты не обязана… делать это просто потому, что мне хочется, – с огромным трудом выдавил я из себя.
– Если ты винишь себя в моей судьбе и считаешь, что при живом отце меня ждало что-то другое, то зря, – на мгновение передо мной словно оказалась взрослая, умудрённая жизнью женщина, а не вечно восторженная девчонка. – Замуж меня выдали бы, не спрашивая согласия, и постель делить мне с мужем тоже приходилось бы по первому требованию.
– Там бы ты была частью семьи… – к такой постановке вопроса я готов не был. – И потом, дети…
– Большинство детей в Лиде рождаются от союза гражданина и его рабынь или наоборот, гражданки и её невольников, – окончательно добила меня Фирониэль. – В отличие от других людских государств, в республике нет деления для детей на законно– и незаконнорождённых. Граждане, имеющие общих детей, тоже редко регистрируют официальный союз. Заключение гражданского брака в Лиде – большая редкость.
Кажется, я начинаю понимать, почему мамочка Арна свалила из республики много лет назад. Свалить – свалила, а вот от гражданства не отказалась, и методично перечисляла налоги в бюджет своего полиса – благо, для находящихся за границей сбор взимался не больше, чем для обладающих подтвержденной профессией и работающих на территории Лида. Правда, законы полисов требовали, чтобы удалившийся от своей недвижимости более чем на неделю горожанин оставил в доме хотя бы одного своего невольника (или больше, если речь шла не о доме, а о складе, например), но, как я понимаю, проблемой это для женщины не стало. Мне и самому придётся так сделать, чтобы не мотаться раз в неделю из Эрста в Миракию и назад. Заодно уберу от Ланы источник раздражения – себя, и сам перестану вздрагивать, случайно встретившись с ней взглядами.
– …Тем более, я на что-то другое не очень-то и годна.
– Что? – я задумался и пропустил часть сказанного Роной мимо ушей.
– Если ты решишь меня продать, я пойму, – грустно повторила эльфийка. – Я ничего не умею, и помочь тебе толком ничем не могу… Ой!