— Полагаю, вы наелись, — продолжил Фолкнор, когда я так ничего и не ответила. — Десерт вас интересует?
Я покачала головой. Я всегда была равнодушна к сладкому, а сейчас тем более не смогла бы что-то съесть. Лишь большая корзина с фруктами, стоявшая на столе, заставила меня печально вздохнуть. Я планировала добраться до нее как раз в качестве десерта, но теперь мне хотелось только поскорее уйти. Идею попросить разрешения взять с собой яблоко или апельсин я сразу отвергла: я ведь твердо решила ни о чем его не просить.
Если шед и заметил мой вздох, то ничего не сказал. Лишь понимающе кивнул, досадливо нахмурившись. Он снова посмотрел на меня, но на этот раз его взгляд не прожигал насквозь. Или у меня просто выработался иммунитет?
— Может быть, хотя бы горячий чай? — предложил он. — Вы выглядите замерзшей.
От горячего чая я отказываться не стала: легкое искристое вино, которое мне наливали, совсем не грело, а я действительно все время мерзла. Жених посмотрел на распорядителя дома, и тот кивнул, понимая безмолвный приказ. Наши тарелки убрали, стол принялись накрывать к чаю.
— Учитывая, что мы обручены, вам не обязательно обращаться ко мне официально, — заметил Фолкнор, пока Долорсдон и лакей суетились вокруг нас. — Вы можете звать меня по имени. Даже по сокращенному, если вам так будет удобнее.
— Тор? — уточнила я.
— Рен, — поправил он. — Родители всегда называли меня Реном, а моего брата — Роном. Рен и Рон. Порой это приводило к путанице.
— Забавно, — осторожно прокомментировала я, не зная, что еще на это сказать.
— Обхохочешься, — с непередаваемой серьезностью кивнул он.
И это оказалось так похоже на шутку, что я не удержалась от улыбки. Однако лицо шеда осталось серьезным, поэтому я быстро подавила неуместное веселье.
— Боюсь, для меня это будет непросто, шед Фолкнор, — призналась я.
— Тогда как вам будет угодно, — пожал плечами он. — Мне без разницы. Просто мне нравится называть вас Нея, я подумал, что будет справедливо дать вам возможность обращаться ко мне соответственно.
— Вам нравится мое домашнее имя? — удивилась я. Это был второй почти комплимент от него за ужин. То есть он сделал мне на два комплимента больше, чем я могла рассчитывать.
Нам как раз подали чай, и прежде чем ответить, Фолкнор сделал несколько глотков, как будто давал себе время подумать. Наконец он заявил, глядя в свою чашку:
— Мою первую жену звали Линн. Поэтому имя Линнея мне не нравится. Я был рад узнать, что вы привыкли к имени Нея.
Его голос так внезапно охрип, когда он говорил это, что я растерялась. Насколько я знала, первый раз он был женат относительно давно, уже несколько лет назад. Тем более диким выглядело его третье обручение сразу после похорон второй жены. Но я не ожидала услышать в его голосе такие эмоции при упоминании первой.