— Вы ошиблись, — спокойно возразил Фолкнор, скользнув по мне медленным взглядом с головы до пят и обратно. — Ваша внешность, конечно, немного необычна для глаз того, кто вырос в Северных землях, но как я уже сказал, я умею видеть и ценить незнакомую красоту. Вы красивы. Хотя бы потому что молоды и умны, пусть последнее и стало для меня сюрпризом. Так что вы, Нея, мне нравитесь. Мне не нравится то, что я вынужден на вас жениться. Не я вас выбрал, я лишь согласился с тем, что вы очень подходящая кандидатура.
Я смотрела на него и испытывала очень противоречивые чувства. Настолько противоречивые, что я сама не могла их понять. Он умудрялся говорить так, что одни слова ласкали слух, а другие ранили самолюбие, одни давали надежду, а другие ее убивали. И я уже сама не знала, чего хочу больше: нравиться ему или нет.
— Кажется, я вас опять обидел, — равнодушно заметил он, продолжая скользить по мне взглядом. — Хотя и не понимаю чем. Если у вас пропало настроение, мы можем вернуться к автомобилю. Хотите?
Я покачала головой. В конце концов, он не сказал мне ничего нового. Кроме того, что считает меня красивой. Я решила, что нужно сосредоточиться на этом, и настроение сразу вернется. Мне даже удалось улыбнуться.
— Если вы не против, я бы побыла здесь еще.
Он снова вонзил в меня нечитаемый взгляд и внезапно предложил:
— Хотите горячего вина?
Сейчас я не мерзла так сильно, как обычно, но вокруг так вкусно пахло, что я не нашла в себе сил отказаться. Мы подошли к одному из киосков, где на жаровнях стояли котелки с горячим ароматным напитком, в котором плавали какие-то специи и кусочки фруктов. Горожане подходили к таким киоскам со своими кружками, которые носили с собой, но поскольку мы оказались на празднике случайно, Фолкнору пришлось купить нам и по глиняной кружке, куда румяная и улыбчивая женщина налила черпаком вино.
Горячая жидкость приятно обожгла горло, тепло тут же разлилось по телу вместе со спокойствием и радостью и упало в живот, напомнив, что там довольно пусто. Обед был давно, у Ронана я успела сделать лишь пару глотков чая, а полдник я пропустила. Фолкнор, видимо, тоже это сообразил и купил мне еще и крендель.
Теперь мы шли просто рядом. Я пила вино и ела огромный, пышущий жаром крендель с сахарной глазурью, Фолкнор ограничился только вином. Время от времени мое внимание привлекали какие-нибудь игры или выступления, я останавливалась, и жених терпеливо дожидался, пока я насмотрюсь. Мне было тепло, вкусно и спокойно, лишь уши немного мерзли от порывов холодного ветра. И даже то, что мы теперь преимущественно молчали, мне не мешало.