Лавр в нетерпении раскачивался на носках своих туфель, время от времени поглядывая то на запястье левой руки, где находились его часы, то в сторону служебных помещений. Отец Алексей просил подождать его здесь, в основном помещении, и Лавриков покорно следовал инструкции. Как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Поговорка как нельзя более подходила к нынешней ситуации. Едва ли не в прямом смысле этого слова. Но Федор Павлович нервничал. Он явственно понимал, что сейчас дорога каждая секунда. Жизнь Ольги Кирсановой находилась на кону, и во многом ее дальнейшая судьба зависела сейчас от действий Лаврикова. Как тут можно оставаться спокойным? А вот Санчо это удавалось. Во всяком случае, внешне. Лавр даже невольно позавидовал самообладанию соратника. Время тянулось бесконечно долго.
Но наконец батюшка появился со стороны служебных помещений и окинул пристальным взором ранних визитеров. Отец Алексей был облачен в обычный цивильный костюм и в настоящий момент мало чем походил на священнослужителя. Глаза батюшки остановились на постной физиономии Лаврикова.
— Федор Павлович, можно на минуту?.. — окликнул он известного ему депутата Государственной думы.
Лавр с излишней поспешностью сорвался с места и зашагал по направлению к священнику. Тот же, не дожидаясь спутника, уже скрылся из вида и исчез где-то в подсобных помещениях церкви. Учитывая то, что, кроме Федора Павловича, батюшка никого больше не позвал, остальные гости, прибывшие в храм вместе с народным избранником, остались недвижимыми. Только Мошкин сделал один несмелый шаг вперед, провожая босса долгим взглядом. Иван и Федечка по-прежнему были увлечены рассматриванием ликов, писанных на досках и стенах, которые сейчас казались почти неразличимыми в предутреннем полумраке.
Лавриков же быстро догнал священнослужителя в темном низком коридоре. Отец Алексей обернулся. Из-за скудного освещения мужчины не могли видеть глаза друг друга, но каждый пристально вглядывался в лицо собеседника.
— Да, Алексей Петрович… — первым нарушил установившееся минутное молчание Лавр.
Батюшка выудил из-под пиджака знакомый Федору Павловичу пакет и протянул визави.
— Забирайте, — сказал он при этом.
Лавр не заставил себя упрашивать дважды. Он принял конверт из рук священника и так же, как до этого делал сам отец Алексей, спрятал драгоценную ношу за отворот своего костюма. Открыто улыбнулся и протянул батюшке раскрытую ладонь.
— Еще раз простите за ранний подъем, — тактично извинился Федор Павлович.
— Ничего страшного. — Отец Алексей ответил на предлагаемое рукопожатие. — Почти вовремя. Сегодня ранняя служба… А чем вызвана такая спешка?