— Сейчас…
Андрей Матвеевич вытянул руку и неуклюже бросил окурок в пепельницу. Промахнулся. Дымящаяся сигарета покатилась по полированному столу и замерла почти у самого края, рискуя свалиться на легковоспламеняемый ворсистый ковер. Семирядин этого не заметил. Он уже мысленно перестроил собственный мозг на какую-то вполне определенную мысль. Скрывшись в боковой комнате, хозяин загородного коттеджа довольно-таки быстро вернулся обратно в общество юного гостя. Под мышкой он тащил какую-то коробку и, едва переступив порог гостиной, высыпал из нее все содержимое на ковровое покрытие. Это были старые фотографии, преимущественно черно-белые.
— Сейчас, Ванечка, сейчас… — бубнил себе под нос Семирядин. — Терпение… Вот оно!..
Поиски Андрея Матвеевича были успешными. Подхватив нужный снимок, он подскочил с ним к Кирсанову и бросил фотографию на колени мальчику. Только после этого он, удовлетворенный, возвратился на свое прежнее место, попутно подхватил с края стола недокуренную сигарету и опять пристроил ее во рту. Иван машинально обратил внимание на то, что след от окурка на полировке все же остался. Однако куда больше его интересовал сейчас предложенный Семирядиным снимок.
— Смотри! — предложил Ивану Андрей Матвеевич. — Ты помнишь дядю Сашу?..
— Дядю Сашу? — в полном недоумении переспросил Кирсанов. — Нет…
Но Семирядин, как оказалось, ожидал именно такого ответа.
— И не можешь помнить… — согласно качнул он головой. — Тогда ты был слишком мал. А дядя Саша был третьим из нас, кто начинал дело. Вернее, — Андрей невесело усмехнулся, — по всем статьям он был первый! Смотри… — вновь кивнул он на черно-белую фотографию.
Иван посмотрел. На снимке были запечатлены трое веселых обнявшихся молодых людей. Одним из них, как без труда определил Кирсанов, был его родной отец, но лет на двадцать моложе. Если не больше. В центре троицы находился Андрей Семирядин. Тоже не такой толстый и лысый, как сейчас. Впрочем, и тогда внешность у него была не из самых приятных. Третьего парня, на голову выше остальных, Иван действительно не знал. Стройный, подтянутый, по-спортивному сложенный молодой человек с густыми темными волосами, аккуратно уложенными на косой пробор, был облачен в расстегнутую до груди просторную красную рубаху. Он счастливо и беззаботно смеялся. В его глазах было столько оптимизма, что ему просто обязан был позавидовать любой нормальный человек. Скорее всего, это и был тот неизвестный Кирсанову дядя Саша, о котором только что упомянул Семирядин. Иван перевел взгляд с фотографии на Андрея Матвеевича.