Следующая фраза далась комтуру с особым трудом.
— Я приношу ареопагу свои извинения за то, что подверг риску всю операцию. Впредь этого не повторится.
— Ареопаг принимает твои извинения, — тема была закрыта. — Что будем делать с девчонкой? Она мешает.
— Я так понимаю, у нас не очень много вариантов?
— В целом, да. Её не просчитывали, а любой неизвестный фактор может повлиять самым непредсказуемым образом. Более того, уже повлиял, аналитики с ночи вычисляют возможные последствия. Она должна быть исключена из любой вероятности, и быстро.
— А аналитики, часом, не вычислили, как найти её на Изначальном уровне? Шанс, что она снова окажется в точке связи, не слишком велик.
Верховный архон сарказма не оценил.
— Это не входит в их обязанности, комтур!
«Безусловно, в их обязанности входит сидеть и наблюдать, как компьютер рассчитывает вектор плотности потока вероятности. Крайне утомительно», — эту мысль Макс осмотрительно оставил при себе.
— С этим не поспоришь. Вечером я приступаю.
— Предупреди канцелярию, чтобы внесли изменения в график переходов. У нас в последнее время что-то много накладок, а в этом деле всё должно пройти чисто.
Комтур кивнул, резко вскочил, ещё мгновение, и за ним захлопнулась дверь.
Похоже, двигаться с общечеловеческой скоростью он не умел в принципе.
* * *
Две минуты. Тридцать два вдоха и выдоха. Сто сорок ударов сердца, и Соня будет гораздо ближе. Тим стоял перед воротами. Одна минута тридцать секунд. Он не думал, не планировал, стоял и ждал. Одна минута десять. Казалось, что повеяло холодом. Одна минута три секунды.
Соня шагнула из ворот.
— Ты! — вскрикнул Тим и сгреб сестру в охапку. — Господи, ты живая. Где ты была? С тобой всё в порядке?
— Тимох, отпусти, — рассмеялась Соня. — Всё хорошо. Как ты здесь оказался? Да отпусти же! Я никуда не денусь.
Парень неохотно подчинился. Радость встречи сменилась справедливым гневом.
— Больше никогда так не делай, это понятно? Не вздумай! Это был твой первый и последний раз! — Серые глаза сверкали пострашнее папиных, когда тот злился.
— Прости, я не думала, что так выйдет.
— Ты вообще о чём-нибудь думала? — тон слегка смягчился.
— Не особо, — честно призналась путешественница.
— Кто бы сомневался, — теперь осталась лишь напускная суровость. Всё-таки возможность видеть её рядом, живой и улыбающейся, искупала переживания предыдущего дня. — Где ты была?
— Мелкий, ты не поверишь!
Рассказ занял всю дорогу домой, пару кружек растворимой коричневой бурды, удачно нашедшейся в глубине кухонного шкафа, и ещё немного. Когда Соня закончила, время близилось к полудню.