Но друг успокоил меня:
— Сейчас работа попроще. На этот раз мы должны побывать на нелегальном собрании, где прослушаем доклад… И после этого, если потребуется, разбросаем листовки перед крытым рынком. Пусть люди вспомнят эти имена: Ленин, Либкнехт и Люксембург.
— Естественно, — подтвердил я, — люди должны помнить их.
— Завтра приходи к нам, уточним час и место встречи. Так не забудь: Ленин, Либкнехт, Люксембург!
С этого момента сердце мое начало биться взволнованно и встревоженно. Я уже видел полицейские дубинки, свистящие над моей головой, разъяренных лошадей на мостовой, слышал грохот и выстрелы на Пиротской улице, крики людей, бегущих с нелегального собрания, лишь бы скрыться, различал решетку полицейского участка.
Дул не переставая холодный январский ветер, и едва ли в ближайшее время погода могла улучшиться. Я быстро шел по тротуару, подняв воротник своего пальтеца, и никак не мог согреться. Пусто и тяжело было у меня на сердце. Съежившись, я шел сквозь желтый туман и темноту ледяного мрака, который, казалось, никогда не кончится.
В тот же вечер в «пансионе» Панайотова произошло неожиданное происшествие с драматическим началом и веселым концом. Я не был свидетелем этого случая, но брат и сестра Панайотовы, словоохотливые молодые люди, рассказали мне подробно обо всем и с большим волнением.
Было около шести часов вечера. Одна из племянниц Панайотова, слушательница акушерских курсов, готовилась к экзаменам. К ней пришел друг, студент-медик… Было тихо и спокойно. Гудела печка. Горела лампа. Вдруг в дверь позвонили. Сын Панайотова побежал посмотреть, кто пришел. Открыл дверь и увидел на площадке человека в форме и сапогах. Мальчик испугался, захлопнул дверь перед носом человека в форме и бросился бежать с криком:
— Полиция!
Акушерка и студент работали в это время на ротаторе. Услышав крик испуганного парнишки, они сразу же собрали отпечатанные листовки, восковку и бросили их в горящую печку. Взметнулось буйное пламя, задымило, запахло горелой бумагой.
В это время человек в форме продолжал нервно звонить и стучать в дверь, чтобы ему открыли. Тогда дочь Панайотова побежала открывать. Она смело толкнула дверь, кокетливо улыбнулась человеку в форме и спросила:
— Что вам угодно?
— Мы пожарники, барышня, — сказал человек в форме, увидев элегантную девушку. — Ходим и предупреждаем, чтобы не держали горючих материалов на чердаке, потому что в последнее время в городе случаются большие пожары.
— Таких вещей у нас нет! — сказала дочь Панайотова и хотела прикрыть дверь.
Однако пожарник крепко держал ручку.