— Зафиров, — сказал мне как-то вечером товарищ Мичев, наколов на вилку кебап, который я ему только что принес, — ты из каких отходов приготовил это блюдо?
— Из молодой телятины, товарищ Мичев.
— А почему оно с запахом?
— Из-за того, что нет холодильника, товарищ Мичев.
— Смотри, Зафиров, мы кровь свою проливали не за то, чтобы наживались всякие спекулянты и жулики.
— Ясно, товарищ Мичев.
— И чистота, больше чистоты, брат… Народ должен быть здоровым, потому что ждет его впереди большая работа.
— Вы правы, товарищ Мичев, будет здоров.
— И никаких связей с Хаджиевым… Сегодня мы опечатали мясную лавку его свояка…
— Да-а? — удивился я. — А по какой такой причине?
— Надо не удивляться, Зафиров, а бдить… Частная собственность всегда чревата неожиданностями…
— Так точно, товарищ Мичев. Без сознания ничего не получится… Надо их в государственную собственность переводить…
— Ты все на государственное смотришь, Зафиров. Перестань мне морочить голову этими вопросами. Лучше засучи рукава и работай!
И он опять показывал мне на харчевню, будто это было поле для пахоты, а не покосившееся строение с деревянным потолком и десятком столов, прогнивших от всяких объедков и пролитого на них вина… На другой день Мичев принес два плаката и велел мне повесить их на стену там, где раньше висел портрет его величества, а теперь темнело пятно, выдавая монархические убеждения Хаджиева, который сидел сейчас в тюрьме за свои спекулянтские махинации. На одном плакате было написано: «Будь начеку», а на другом — «Бей врага!» Я их повесил, а товарищ Мичев сказал мне, что предстоят и другие события, свидетелем которых я буду, хотя я еще и не вполне классово сознательный. Спасало меня только то, что в свое время я кормил бедных студентов и время от времени передавал в тюрьму продукты заключенным. Сейчас от меня, как от сознательного гражданина, требовалось действовать, а не тянуть непрерывно руку к государственной службе и не защищать частников вроде Хаджиева.
— Товарищ Мичев, — сказал я ему, — мои товарищи уже включились в социализм, а вы меня все еще держите около частников. Чувствую я, что поскользнусь.
— Ты занимаешь ключевую позицию, Зафиров.
— Не могу больше, товарищ Мичев! Все мне твердят, что и я попаду за решетку, как Хаджиев.
— Что ты предлагаешь?
— Ничего не предлагаю.
— А раз нет, не говори глупостей, а усиль борьбу за гигиену и бытовую эстетику… Что это у тебя на столах за портянки вместо скатертей?
— Нет мыла, товарищ Мичев.
— Застилай столы бумагой.
— Да, вы правы. Я как-то об этом не подумал. Вот что значит общественный разум…