Кабинет директора, к нашему удивлению, был открыт. Там мы застали облаченного в пижаму фабриканта. Это был хилый, заспанный, изрядно напуганный старец с наголо остриженной головой. Увидев нас с автоматами, он поднял руки вверх, прежде чем мы успели ему что-либо сказать, и поклонился. Мы рассматривали его с интересом, потому что в первый раз видели капиталиста в пижаме. А товарищ Мичев рассердился за этот его поклон, заставил его опустить руки и отдать нам ключи от сейфа.
— В соответствии с распоряжением правительства, — сказал товарищ Мичев, — сегодня мы национализируем ваше предприятие.
— Пожалуйста, господа, — сказал старец. — Я ждал вас… Вот ключи!
— Если бы ждал, так давно бы сам принес! — рассердился товарищ Мичев и выхватил ключи из его рук.
Старец хотел еще что-то сказать, но товарищ Мичев приказал Ивану Г. Иванову отвести его в соседнюю комнату и там произвести опись капиталов. А меж тем рабочие все прибывали и толпились в коридоре, чтобы увидеть, что происходит в кабинете директора.
— Зафиров, — обратился ко мне товарищ Мичев после того, как Иван Г. Иванов вышел с фабрикантом, — садись за стол и оформляй бумаги, у нас мало времени.
Сначала я подумал, что он шутит, но он подтолкнул меня автоматом к широкому креслу, на котором лежала кожаная подушечка старца, и продолжал:
— Не таращи глаза, Зафиров, а начинай управлять! Целый год ты мне все ныл, что мечтаешь о государственной службе… Вот тебе и государственная служба!
Рабочие вокруг засмеялись и начали подмигивать друг другу. Я сжимал ключи в руке и тонул в кресле.
— Но, товарищ Мичев…
— Без возражений, Зафиров!
Он махнул рукой и приказал остальным проводить его в большой цех, чтобы огласить там постановление правительства, которое читал нам накануне вечером у себя в кабинете и которое я не понял.
Так неожиданно для себя я остался среди незнакомых мне людей, и меня обуяла тоска по «Граово». По этой причине я написал заявление с просьбой освободить меня. Написал, что я болен, упомянул что-то о своем образовании. Однако в тот же день я получил свое заявление обратно. «Оставить без последствий» — было написано красным карандашом через весь лист наискось. Вначале я не понял, что означает это «без последствий», и попросил встречи с товарищем Мичевым, чтобы он мне объяснил подробнее. Однако он меня не принял. Сказал только:
— Сообщите Зафирову, что, если он будет продолжать хныкать, я приду и арестую его… Не буду церемониться. Ясно или нет? — И стукнул кулаком по столу. После этого я замолчал и решил не беспокоить его больше, потому что он действительно мог исполнить свою угрозу.