— Хорошо. Спрашивайте, отвечу честно.
— Говорите мне «ты», как раньше, — дружелюбно заговорил Иннокентий, а не жестко, как еще минуту назад. — Геннадий Петрович, меня интересует человек, который приезжал к вам год назад, может, чуть больше, вы должны его помнить. Он из Москвы. Речь шла между вами о Бояровой. Что конкретно он говорил?
Реакция главрежа была непредсказуемой, он вдруг рассмеялся:
— И какая сволочь подслушала?
— Ой, мало тут у вас ушей? — в ответ рассмеялся Иннокентий. — Так чего хотел от вас тот человек?
— Это было чуть больше года назад, — признался главреж. — В общем-то, ничего криминального, как выяснилось.
Да, мужчина приехал с выгодным предложением, хотя и весьма странным, но Геннадий Петрович в тот миг возблагодарил судьбу, пославшую ему Боярову. А предложение гостя было таково: главреж должен создать все условия для Александры, чтобы она… не захотела данный театр и город покидать! Предоставить ей самые лучшие роли, носиться, как с расписанной торбой, но чтоб она сидела здесь! За эту услугу компания обязуется выплачивать театру каждый год некую сумму на пару постановок и гонорар в качестве премии самому главрежу. После ухода странного столичного гостя Геннадий Петрович так и не понял, кто есть Саша на самом деле, однако четко уяснил: некто могущественный не хочет, чтобы она вернулась в Москву, причины неизвестны, а гадать бесполезно. Желание незнакомца совпало с желанием Геннадия Петровича: он тоже не хотел, чтобы Саша уехала.
— Клянусь, я свой гонорар пускал на постановки, — взахлеб говорил главреж. — Денег всегда не хватает, поэтому от них не отказываются, а на мои гонорары от спонсоров мы восстановили два спектакля, которые идут с успехом. Мелочь, правда? Но приятно. У нас репертуар сейчас… столица позавидует!
Самое смешное, он не врал, Пинг-Понг чокнутый, он последний лоскут из дома притащит, чтоб залатать дырявый занавес.
— Обалдеть, — только и выговорил Иннокентий.
— А Саша… — продолжал главреж, — я без столичного парламентера занимал ее в спектаклях, она же красавица, умница, талантливая, и образование лучшее!
— Обалдеть… — повторил Иннокентий, взявшись за щеку ладонью и раскачиваясь корпусом из стороны в сторону на манер древней старухи. — Вам платили нехилые бабки, чтобы Боярова не захотела уехать?!
— У нас же не московские аппетиты, наши спектакли стоят копейки, мы изощряемся, как только умеем. Это подарок был…
— Вот это кино! — не мог в себя прийти Иннокентий. — Да нет, в кино до такого поворота не додумаются. Я пока ничего не понимаю, но пойму — обещаю, тут уже дело принципа.