– Там есть один сатрианец, о чьей смерти я мечтаю, как ни о чьей другой. Его зовут Гарретт Эотен-Дрейфенд. Гарретт Охотник-на-Великанов. Он очень здоровый, у него густые светлые волосы и отрубленный нос. Тот, кто сможет убить его и принести мне его копье, заслужит от меня самую большую благодарность.
– Если он окажется у меня на пути, вы получите копье, лорд, – пообещал один из Черных Камней.
– Даже не сомневаюсь, – ответил Роупер и ушел во тьму.
Некоторые из ветеранов Чернокаменного, сидящие у других костров, провожали его недоверчивыми взглядами. Для них он все еще оставался неоперившимся юнцом – зеленым и мало что соображающим в битвах. Роупер не обращал на это внимания. Главное – чтобы легионеры были отважны. А его задача (наряду с прочими) заключалась в том, чтобы убедить их в том, что их ведет хороший командир.
– Вам страшно, милорд? – спросил его один из Грейхазлов со шрамом на лице.
– Конечно, страшно. Завтра я могу умереть. – Роупер пожал плечами. – Мысли о смерти всегда пугают. Но в любом случае это когда-нибудь случится. А умирать за тех, кого любишь, и за своих товарищей, стоящих рядом с тобой на поле боя, – это лучшее, что можно пожелать. Но мысль о смерти пугает не так сильно, как опасения в том, что я могу не выдержать. Или о поражении, которое нам могут нанести сатрианцы. Так что да, мне страшно. Я боюсь не исполнить свой долг. Но, с другой стороны, думаю, особых проблем не будет. Мы не знаем, с чем столкнемся, но нам известно, что там будет личный отряд Белламуса. Знаете, что они сделали? Они вырезали костные пластины из мертвых тел наших товарищей и нацепили на себя в качестве доспехов.
Возмущенный шум, с которым солдаты восприняли эту новость, удовлетворил Роупера.
– Я боюсь. Но я больше чем уверен, что, когда столкнусь лицом к лицу с этими панцирными раками, мой долг совпадет с величайшей радостью. – Роупер поднялся и с удивлением заметил, что следом за ним встают и легионеры. – Выходим завтра на рассвете, парни. Увидимся на Алтаре.
С рассветом на Харстатуре не сильно прояснилось. Роупер не мог даже определить, в какой стороне находится восток, – до того плотно облака обложили небо. Казалось, тучи еще больше усиливали гнетущий бой барабанов, под который легионы выстраивались на плато. Резкий звук труб промчался над шеренгами, выравнивая их в узком пространстве будущего поля боя. На противоположной стороне – на расстоянии мили в полторы[51] от них – собралась сатрианская армия. Роупер не мог оценить их численность, но видел стоящих впереди пикинеров. Их было несколько тысяч.