Это был успех ужасающей ценой. Это был самый впечатляющий пример того, что значит быть воином: без надежды и приказа, вопреки любым ожиданиям, Грейхазлы оказали сопротивление и каким-то чудом смогли отбить чудовищную кавалерийскую атаку. Но это был еще не конец. Отъехавшие назад рыцари перестраивались, готовясь к следующей атаке. Грей исчез. Он находился в первой шеренге, принявшей на себя основной удар, и теперь его нигде не было видно. Потерялся и Хелмиц. Взвыла сатрианская труба, и рыцари стали разгоняться заново, нацеливаясь на полурассыпавшийся строй Грейхазлов.
– Скаллагрим, вперед! – заорал Роупер. – Надо остановить их!
Скаллагрим приказал своим легионерам наступать, но было слишком поздно. Они находились слишком далеко, чтобы успеть спасти остатки Грейхазлов. Снова зазвучала сатрианская труба, и некоторые пикинеры издали крик ликования, почувствовав близость победы. Громыхающие рыцари летели вперед: пятьдесят, сорок, тридцать ярдов, и вдруг…
Небеса взорвались…
Раздался такой жуткий грохот, что уши Роупера не выдержали – в голове остался только звенящий шум. Вспышка силой в десять миллионов звезд ослепила его. Треснула сама материя, из которой соткан мир, и из этой трещины вырвалась стрела чистой энергии. Она хлестнула по глазам так, что он воочию увидел этот невероятный импульс силы. За пределами его залитый дождем мир показался тусклым и размытым. Неистовая дрожь пронеслась по торсу Роупера и вышла через пальцы – как будто тысячи тысяч нитей прошили его тело и были выдернуты из него одновременно.
Роупер не мог думать. Он мог только смотреть. Но то, что он видел – не имело больше никакого значения.
Вдруг что-то зашевелилось в опустошенной голове.
«А как же кавалерия? – подсказал разум. – Кавалерия и Грейхазлы… Что случилось?»
Он искал глазами коней, которые только что неслись на легион Грейхазл, и никак не мог их найти. Роуперу понадобилось несколько глубоких ударов сердца, которые, казалось, растянулись на минуты, чтобы понять, что случилось.
Удар молнии.
Гроза, неистовствовавшая на поле боя в течение нескольких часов, разразилась, наконец, мощнейшей молнией, которая ударила в самое сердце сатрианской кавалерии. Несколько дюжин всадников разметало страшным ударом. Они лежали теперь на земле, дымясь и слабо подергиваясь. Несколько выживших лошадей бежали в разных направлениях – подальше от напугавшей их вспышки. Некоторые рыцари мотались туда-сюда, как пьяные после резкой остановки. Только сорок всадников, проскочивших до удара молнии, казалось, не заметили того, что случилось с их товарищами. Они ударили с ходу по Грейхазлам, но перевес в численности оказался не в их пользу. За исключением этих сорока, атака кавалерии провалилась. Резко наступила тишина. Пехота застыла в благоговейном ужасе.