– Вы опять хотите туда отправиться и проверить? – неожиданно насторожился Нортидж.
Я зевнул.
– Конечно. Но не сегодня.
– Вот и правильно, – поддержала меня кухарка. - Спать давно пора, мастер Рэйш. А у вас ещё Мелочь не кормленная.
Я удивленно поискал глазами куклу и нашел её на соседнем столе, возле старательно начищенного чайника. Маленькое чудовище задумчиво перебирало разлохматившиеся кудри и осторожно трогало нарисованное лицо. Причем чем-то оно, похоже, Мелочь не устраивало, потому что через некоторое время кукла метнулась к очагу и, окунув костяшку в золу, принялась старательно подводить глаза. Причем после каждой черточки она придирчиво изучала отражение, после чего раздраженно стирала нарисованную линию, а затем бежала за очередной порцией сажи и начинала все заново.
Потом она занялась чисткой лапок, став невероятно похожей на прихорашивающуюся муху. Она точно так же разгибала каждую конечность, зачем-то вытягивала её, снова сгибала. После чего выдавливала из пасти капельку густой, но абсолютно прозрачной слюны и быстро-быстро втирала в сочленения между костяшками.
Пожалуй, именно тогда я впервые задался вопросом – а что же в действительности представляет собой это создание? И чем именно оно питается? Судя по зубам, Мелочь должна быть хищной. Однако я ни разу не видел, что бы она побирала нежить или смотрела на людей голодными глазами.
Безусловно, какую-то энергию она получала от меня. Вернее, от перстня. Скорее всего, этого хватало, чтобы нормально существовать, но вряд ли куклу изначально задумывали такой мелкой и неказистой. К тому же, пусть не физически, но хотя бы в плане разума она действительно развивалась. И если предположить, что её создавали в качестве защитника, то могло ли быть так, что Мелочь способна стать чем-то большим, чем обычная кукла?
Перейдя на темную сторону, я по-новому взглянул на своего духа-служителя, и Мелочь, почувствовав мой взгляд, немедленно обернулась. За целый день, что мы провели вместе, наша связь заметно окрепла, и мне больше не надо было тревожить поводок, чтобы уловить эмоции куклы: досаду, едва уловимое раздражение и необъяснимое разочарование, которое она испытывала всякий раз, когда видела собственное отражение.
– Что же тебе в себе не нравится? - задумчиво проговорил я, глядя на быстро отвернувшуюся куклу. – Думаешь, с твоим отражением что-то не так?
Мелочь тревожно переступила лапами, но не обернулась. И она явно чувствовала неловкость оттого, что её застали за столь неподобающим занятием.
– Иди-ка сюда, - позвал я и протянул руку. А когда досадливо фыркнувшая кукла на неё запрыгнула, так же задумчиво добавил: – Чем ты должна питаться, чтобы нормально расти?