— Марк, приветствую, — поздоровался Фамильный.
Как ни прислушивался Александр, так и не услышал ответа.
— Хочу тебе заново представить новеньких, — Горислав ободряюще улыбнулся. — Дарья Первоцвет и Рада Любимова наши меч и лук, — женщины переглянулись и осторожно помахали руками. — Александр Вольный — хранитель.
Чувствуя себя странно, Александр кашлянул, привлекая внимание.
Да, он хорошо запомнил Марка из сна, но создание, что висело в воздухе, отличалось от того, как ночь ото дня. Еще во сне Вольного удивляло индифферентное выражение лица носителя, сейчас же это бестелесное нечто, вообще, не имело к жизни никакого отношения. Блеклые глаза и общий прозрачный вид напрягали.
Тем временем наставник продолжил.
— У нас все отлично, одно занятие по физической подготовке провели, сейчас Петя химичит над теорией. Вообще, ребята неплохо справляются, думаю, не задержатся в учениках надолго.
Замолчав, будто давая привидению осмыслить сказанное, повернулся к ним и подмигнул.
— Раз нет вопросов и новостей, мы, пожалуй, пойдем. До свидания, — завершил он разговор и пошел к выходу.
Ничего не понимая, Александр последовал за ним. Рада и Дарья по пятам. Судя по лицам, они не жаждали оставаться здесь надолго.
— До скорого, Ольга, — попрощался Горислав и с секретарем. — Если что, зовите.
— До свидания, — дама вновь окинула присутствующих рентгеновским взглядом и занялась делами.
— Я чего-то не понял, — как только закрылась дверь в приемную, выдал Вольный. — И что это было.
Партнерши согласно замычали.
— Наш носитель.
— Но почему он молчал? — поежилась Рада. — И висел…, и не шевелился? Как привидение.
— Увы, — вздохнул Фамильный. — Он практически всегда в таком состоянии. Выныривает, когда чувствует активизацию тварей, рождение новой тройки, ну или в сон к кому заглядывает, правда, очень редко. Остальное время Марк такой. Я даже не знаю, слышит ли он речь.
— А та женщина, Ольга? — поинтересовалась Дарья. — Кто она такая?
— Сестра его, пусть и сводная, отцы у них разные, — пояснил наставник. — Как узнала, что брат изменился, так и не отходит от него. Все ждет, когда нормальным станет, никакие объяснения не принимает. Ну и одновременно кое-какими делами занимается. Она, можно сказать, посредник между ним и нами. Даже научилась определять, когда Гембел готов «проснуться».
— Бедная! — воскликнула Рада, прижимая руки к груди. — И не дождется ведь никогда. Да?
— Увы, да.
— Подожди, Горислав, — зацепившись за словосочетание, «сестра узнала», попросил Вольный. — То есть родным рассказать можно?
— Можно, правда, не сразу и не всем. Закончите обучение, сами решите. К этому вопросу мы потом еще вернемся. А сейчас, айда в класс, Петрушка, наверное, уже круги от безделья наматывает.