Ужин прошел в нервной обстановке. Жених превратился в деталь интерьера и, не жуя, глотал содержимое тарелки. Любимова старалась так явно не улыбаться и ни на кого не смотреть, но нет, да нет, кидала на Александра плотоядные взгляды. Марьяна с воинами поддерживали нейтральные темы, говоря то о погоде, то о книгах. Дарья делала вид, что ничего не понимала, обсуждая нехватку дождей и новую книгу Марининой.
Вернувшись к себе, она ретировался в ванную.
— В душ, — бросила замершим в гостиной партнерам. — Не ждите, укладывайтесь.
Мелькнула мысль, что если не спешить, они уснут раньше, чем она выйдет.
Первоцвет залезла в ванную, подумав, включила холодную воду. Ледяные струи обжигали, выбивая все думы. Выдержав секунд тридцать, повысила температуру. Терпела до тех пор, пока кожа могла выносить жар.
На глаза попались шампуни и гели, испробовала содержимое каждой баночки. Вспомнилось детство. Задержав дыхание, Дарья попыталась рассмотреть несуществующие трещинки и царапины на дне. В нос попала вода, пришлось вынырнуть.
Вскоре вода остыла. Открыв слив, Первоцвет растянулась во всю длину и стала ждать, пока жидкость вытечет. Насухо вытерлась и покинула ванную комнату, которую тут же занял Вольный.
Надежда на то, что партнеры уснут, не оправдалась.
Потом Дарья совершенно случайно забрела на кухню, где выпила два стакана воды, ощущая, как жидкость полилась по пищеводу. Вошла в спальню. На кровати, раскинув руки в стороны, лежала Рада.
— Спишь? — глухо спросила Первоцвет.
Перед глазами поплыли красные круги.
Любимова, поежившись, будто от холода, ответила:
— Не могу уснуть.
— Понятно, — Дарья рухнул на кровать.
Вернулся жених — она дернулась, когда под тяжестью еще одного тела прогнулся матрас. Круги никуда не делись, только ускорили свое движение, превратившись в пятна.
Внезапно кровать опять заколыхалась. Оказалось, на пол слезла Рада. Подбежала к двери. Первоцвет невольно провожала ее взглядом, недоумевая. Та все же замерла на мгновение, резко развернулась и проговорила:
— Саш, прости. Я мечтаю о том моменте, когда вновь смогу быть с тобой. Но сегодня еще не время.
И, дернув ручку, она пробкой вылетела из спальни. А Дарья впервые осознанно почувствовала благодарность. Попроси сейчас Любимова у нее десять лет жизни, она без вопросов отдала бы их ей.
— Даша, спокойнее, — жених отчего — то тоже покинул ложе и подозрительно на нее посмотрел.
— Что случилось? — привстала Даша.
— Твоя сила просыпается, посмотри на руки.
Ничего не понимая, Первоцвет поднесла ладонь к лицу. И вправду, под кожей будто бы теплились угли.