Видимо капитан что-то заметила в моем лице, потому как выражение раздражения сменилось тревогой.
— Нам лучше сейчас вернуться в рубку, — предложил я, — поискать еще какие-нибудь сведения об этом грузе.
Капитан уже хотела сказать что-нибудь обидное в мой адрес, Юлия уже открыла рот чтобы отчитать меня, но я добавил, — Это определенно материал для какого-то эксперимента или проекта спецкорпуса. — И она сказала не то, что собиралась сказать в начале, — Уходим!
Доктор начал было говорить, что нужно взять хоть одну капсулу и провести диагностику, что так, мол, можно выяснить что-нибудь, но капитан только бросила: «позже», и мы убрались из этого жутковатого места, похожего на подвал заброшенного дома или на его чердак.
Мы уже порядком побегали по кораблю, и всем сильно хотелось жрать.
Благо, Рэйвик поручил Джакобо, одному из своих бойцов, принести что-нибудь из продовольствия с нашего корабля. Местную еду есть побоялись, не смотря на то, что доктор Шагал убеждал в ее безвредности.
Ели почти все вместе, дружною толпой, только Владимир занимался поисками информации, доктор обследовал медицинский отсек, а Нели совершала какие-то упражнения на вроде моего «подражания сытому дракону».
И тут за обсуждениями планов «как быть с ГРУЗОМ? Не пора ли включать двигатели и убираться? И кто чем займется после столь удачного дела» грянул гром. К нам ворвался доктор с криком, — Владимир убит!
Все сразу кинулись к Владимиру.
Он был все на том же месте, где его и оставили.
Никаких травм, просто мёртв.
Доктор сказал, что нужно его обследовать, в смысле труп Владимира.
Я предположил, что с большой вероятностью причина смерти та же, что и у опередивших нас десантников.
Так и оказалось.
Но странным было то, что терминал был разбит.
Я сразу же от имени капитана дал указания Вацлову идти в инфо-зал корабля, протестировать ИИ мазершипа на возможность активации, вывода его из «сна», проверить то, над чем в последние секунды жизни работал Владимир и доложить о результатах капитану.
Капитан дала Вацлову Ринальдо, как сопровождение, как никак последний оставшийся у нас инженер…
Я же пошел в уже облюбованную мной каюту, чтобы подумать.
«Однозначно ситуация обостряется. Еще немного и всё может выйти из под контроля.
Что у нас есть — непонятной природы психические явления, странный груз на не менее странном корабле, эксперимент спецкорпуса (вероятно) и мы в самом центре этого эксперимента».
Нужно будет поговорить с капитаном о докторе — он ведь был в спецкорпусе…
С этой мыслью я вышел из каюты с твердым намерением узнать о докторе всё, что знает Юлия.